Но в значительном удалении от залива, о котором шла речь, находился самый крупный город Лесбоса — Митилена. Он лежал на востоке острова, и из него, конечно же, была прекрасно видна через неширокий пролив Малая Азия. Этот город и поныне является главным центром Лесбоса, и даже название его почти не изменилось (на новогреческом языке оно звучит как «Митилини»).
Впрочем, особенностью, отличавшей Лесбос от большинства других греческих островов, являлось наличие на нем нескольких полисов. Гораздо чаще было так: один остров — один полис. А вот на Лесбосе, помимо Митилены, находились еще Мефимна (выше упоминалось, что в ней родился Арион), Эрес (а вот в нем, судя по всему, появилась на свет наша героиня, — подробнее об этом будет говориться в следующей главе), Антисса, Пирра…
Роль этих маленьких городков явно была второстепенной, и политическая жизнь острова сосредоточивалась в основном в Митилене, там происходили ее наиболее яркие события. Тем не менее каждый из полисов острова являлся, как и подобало полису, вполне независимым государством со всеми атрибутами такового и отнюдь не находился по отношению к Митилене в административном подчинении или какой-либо иной форме зависимости.
Впрочем, можно догадываться, что лесбосские полисы все-таки поддерживали между собой несколько более близкие связи по сравнению с тем, как в норме было принято в Греции. Иначе вряд ли в условиях, когда на небольшом в общем-то пространстве (к тому же неизбежно замкнутом ввиду его островного положения) буквально бок о бок могло существовать несколько городов-государств. Это должно было подталкивать к достаточно интенсивному общению.
В частности, не будет чрезмерно фантастичным предположение, что между полисами Лесбоса действовал договор о симполитии, то есть о взаимных правах гражданства. Иными словами, гражданин, допустим, Мефимны, тем самым являлся гражданином и Митилены, и Эреса, — в общем, всего Лесбоса. Симполития у эллинов хотя и редко, но встречалась, представляя собой самый тесный вид политических союзов из тех, которые у них практиковались.
А если не было симполитии — то уж точно должна была иметься как минимум эпигамия. Этот последний термин обозначал правовую норму, согласно которой граждане разных полисов (то есть, естественно, гражданин какого-нибудь одного из них и гражданка какого-нибудь другого) могли вступать в брак, признававшийся законным в обоих этих полисах, со всеми вытекающими отсюда юридическими последствиями.
