Жизнь стояла в середине, как солнце в зените.
Тата по-прежнему смеялась, и это притягивало к ней людей. По-прежнему любила Филиппа и жила его интересами. Ничего не предвещало беды. Но… Все может перевернуться за одну минуту.
У Филиппа обнаружили рак крови. Эта болезнь имела две формы: скоротечную и долгоиграющую. Филиппу досталась вторая. Врач сказал, что течение болезни будет состоять из обострений и ремиссий. Исход неблагоприятный. Из клещей рака еще никто не выскакивал.
Тата оказалась перед раскрытым настежь окном, куда выпал ее мальчик. Лететь вниз он будет долго. Он будет парить, неуклонно приближаясь к смерти. И разобьется в конце концов.
Тата ушла с работы. Они переехали с сыном на дачу, на свежий воздух.
В глубине души Тата надеялась на благоприятный исход. Свежий воздух, правильное питание, ее энергия любви – все это может сотворить чудеса.
Тата перестала смеяться. Перестала выходить в люди, следить за театральными новинками. Гулять по дачному поселку предпочитала одна. Не хотела никого видеть и слышать. Все, что проистекало за пределами ее жизни, было совершенно неинтересно.
Люди сочувствовали ее горю, но Тата не верила в искренность произносимых слов. Посочувствовали, отошли и забыли.
Тата перестала справлять праздники. Какие праздники?
Филипп после школы поступил в сложный институт (МАИ), но завалил зачет и бросил.
Тата не настаивала. Институт трудный, большая нагрузка. А Филиппу надо выживать. Просто быть живым. Какая еще авиация?
Филипп слонялся по дачному поселку без дела. Начал попивать. Ходил по безлюдным аллеям – подвыпивший и праздный.
Дачники ехали на своих машинах и, глядя на Филиппа, говорили: «Это Филька Пуришкевич, праправнук Пуришкевича. Он скоро умрет». И проезжали мимо.
Саша появлялся только на выходные дни. Он работал в своем научно-исследовательском институте, что-то научно исследовал.
Приезжая на дачу, встречал Тату – хмурую, поседевшую. Лицо было буквально черным от постоянных дум.
Филипок – подвыпивший, никакой. У него ничего не болело, но ничего ему не светило. Его накрыло вселенское безразличие, слабость и горсть таблеток каждое утро.
Саша на даче не задерживался. Просто отмечался и отбывал в спортивный клуб. Там тренировочные залы, мышцы, гогот, запах пота, а летом – водоканал, небо, движение, воздух, вперед, еще вперед, подальше от несчастий, от бессмысленности жизни.
К Тате приходили мысли о самоубийстве. Легче не чувствовать ничего, чем плавиться в страданиях. Но кто останется с Филипком? Кто оттянет его от смерти? Кому он нужен? Да никому. Можно найти ту брошенную им Свету с ребенком, но зачем ребенку умирающий отец?
