И она вошла в мою жизнь, и я объяснялся ей в любви четырнадцатый раз, и так же пылко, как в тринадцатый раз.
— Понимаешь, — говорил я ей пылко, обалдев от счастья, — у переносицы нет знака невозможности, а на веснушках далеко не уедешь. Если нам удастся продать бегемота, мы купим пылесос, и тогда ты сможешь заняться французским.
— Да, — отвечала мне женщина Нонна, и мне становилось жарко на сердце от ее неукрашенного голоса. — Я до визга люблю машины.
И вот у нее появилась машина, и она получила права, и обтянула фигуру свитером, и покрасила волосы перекисью, и стала возить меня туда и обратно.
А я не спрашивал, откуда у нее машина, потому что у нее было много своих тайн, меня не касавшихся, и она любила машины, а я любил ее и объяснялся ей в любви пятнадцатый раз, и так же пылко, как в предыдущий раз.
— Ты знаешь, — говорил я в пафосе, жмурясь на поворотах, — мне ясно впереди, и не забывай, что в тот день, когда птицы разбили графин с простоквашей, я уже тогда подумал, что все можно объяснить по-хорошему.
— Да, — отвечала моя женщина Нонна, и мне становилось жарко на сердце от ее откровенного голоса. — Просто я до визга люблю машины.
И я жмурился на поворотах.
7. Нога моей женщины Нонны
Нога моей женщины Нонны — это не нога, это подвиг.
Это подвиг будущих космонавтов, забравшихся в звездный холод и возвратившихся со славой.
Это подвиг маленького мальчика Гоши, откусившего коту правое ухо.
Это подвиг рядового Тимохина, поделившего в зимних окопах цигарку с другом и под крики «Ура!» вступившего в партию.
От начала и до коленки, от коленки и до конца — это не нога, это самый настоящий подвиг.
8. Как я ее любил
— Потом, — сказал я.
— Сорви мне вон ту ромашку, — сказала женщина Нонна.
— Потом, — сказал я.
— Послушай, — сказала женщина Нонна томным голосом, — я просила тебя сорвать мне вон ту ромашку.
— Потом, — твердо сказал я.
— Черт бы тебя подрал, — сказала женщина Нонна, — я сколько раз просила тебя сорвать мне вон ту ромашку.
— Потом, — твердо сказал я.
9. Спина моей женщины Нонны
На этой спине тоже есть лопатки, и видны у шеи два позвонка, и кожа чистая и без родинок, сверху донизу водопадом кожа белая по-человечески у моей женщины Нонны.
Многие пытались сфотографировать эту спину, но у них ничего не вышло такого, как я знаю.
10. Летчик Тютчев над Россией
Летчик Тютчев летал иногда обычным рейсом над Россией. Внизу танцевали девушки в зеленых широких платьях среди сверкавших дорог, на которых замерли машины; и белые облака ходили, раскладывая мозаику из зеленого и бурого, из смолистых лесов, из лугов, островов, из Смоленсков, Калуг и Ростовов.
