Поднявшись на ноги, Рита сердито закричала на собак, стоявших в паре метров от них:
— Какого черта вам здесь надо? Пошли вон!
Несмотря на угрожающий тон, который ей удалось изобразить, Рите было так страшно, что ноги подкашивались. К тому же она не знала, как может отреагировать собачья стая на крик. Может, испугаются, а может, разозлятся еще больше. Но рыжая смотрела на нее с таким уважением и доверием, что Рита просто не могла ее подвести.
От ее крика ни одна собака и с места не сдвинулась. Тогда Рита обратила внимание на самого крупного, поджарого кобеля с ощетинившейся холкой, который стоял на два корпуса впереди всей своры — остальные собаки явно повторяли все его действия, — и поняла, что это вожак и свора поступит так, как поступит он, поэтому решила обратиться к нему:
— Я не хочу войны. — Глядя вожаку в глаза, Рита показала пустые руки. — Но я тоже очень злая и не боюсь ни тебя, ни твоих псов. Так что лучше уходи! — неожиданно для себя закричала она. — Пошел прочь! Убирайся!
Нерешительно приподняв одну лапу, вожак наблюдал за кричащей женщиной, словно пытаясь оценить степень угрозы. Потом, немного поколебавшись, отвернулся и потрусил прочь. Свора безропотно последовала за ним.
— Ну что ж, считай, что ты выкрутилась.
Рита с улыбкой посмотрела на рыжую дворнягу, зорко следившую за удаляющейся стаей. Как только собаки скрылись из виду, та вскочила и, не оглядываясь, побежала прочь.
— И это все?! Хоть бы обернулась на прощание, шавка ты неблагодарная! — крикнула Рита, которой вдруг стало больно, словно ее предали.
Ведь она вступила в неравную схватку ради этой дворняги, а та так легко ее бросила. В груди разлился холод обиды и пустоты.
Казалось бы, мы делаем добро просто потому, что считаем, что это правильно. Но даже думая, что ничего не ждем взамен, мы огорчаемся, если не получаем благодарности в ответ. Мы лжем себе. В действительности мы хотим, чтобы окружающие по достоинству оценили каждый наш добрый поступок, даже незначительный. Даже якобы бескорыстный. Так где же предел нашему самолюбованию? И есть ли он?
* * *
Во время своих скитаний Рита часто вспоминала мужа.
«Он, бедный, даже не знает, где я, куда запропастилась, — думала она с нежностью и печалью. — Не дай бог решит, что я бросила его в трудную минуту. Ищет меня, наверное… А может, уже отчаялся и сходит с ума от тревоги и одиночества».
Как бы ни было Рите тяжело, она знала, что мужу сейчас тоже несладко приходится. За время брака она успела если не полюбить Володю, то всем сердцем привязаться к нему. А может, к комфортной жизни, которую он ей обеспечил. Но стоит ли над этим задумываться, когда за плечами пятнадцать лет брака?
