Ашамаэль не понимал, о чём думал его коллега, когда послал на него жалких десять солдат с алебардами наперевес, это говорило о том, что солдаты были собраны наспех, старик спешил поймать беглеца — Ашамаэля. Бравые стражники медлили. Естественно, их командиру было проще — он маг и может оказать хоть какое-то сопротивление эльфу. Но вот десяток стражников неуверенно двинулся вперёд, неуклюже выставив пики перед собой. На их счастье, коридор был весьма просторным.
Ашамаэль двинулся навстречу солдатам. Вытянув руку и растопырив пальцы, маг прошептал какое-то заклинание и повёл ладонью, описывая ей в воздухе полукруг. Воздух начал охлаждаться настолько резко, что коридор окутала лёгкая дымка пара, стремительно сгущаясь. Вокруг руки мага собрался сгусток ледяного воздуха, еле заметно светясь в полумраке помещения. В то же мгновение послышались испуганные вскрики солдат, — их пики стремительно промерзли насквозь, обжигая руки холодом даже сквозь перчатки. Вот послышался звон разбитой алебарды, что замёрзла достаточно, чтобы, наконец, как стекляшка раскрошиться о деревянный пол.
— Чёрная магия! — завопил один из солдат.
— Лишь стихия льда, друзья мои. Обещаю, дальше будет веселее, — хищно улыбнулся Ашамаэль, продолжая приближаться к перепуганным солдатам, что бросали своё оружие и пытались достать мечи. Рассекая ледяную дымку, он уже был в пяти метрах от блюстителей закона. Резкий жест, и один из солдат с вскриком схватился за посиневшее горло; по мертвеющим губам обильно потекла кровь, — вода расширяется, когда замерзает. Пока первый стражник, сопя и пачкая стену, которая начала покрываться инеем и кровью, сползал вниз, остальные девять сослуживцев кинулись в атаку. Вот первый солдат, размахивая мечом, добрался до чернокнижника. Ашамаэль отступил назад и взмахнул рукой, словно в ней был меч, так, что взметнулись широкие рукава белого балахона. Звуки возни разрезал оглушающий крик второго бойца, — его кисть, сжимая уже белыми пальцами меч, с глухим стуком упала на пол; из раны фонтаном брызнула кровь, впрочем, быстро застывая. Ну а сам обладатель отрезанной конечности остался корчиться в стороне, разливая вокруг себя алую лужу.
— Вот вам чёрная магия! — когда Ашмаэль повышал голос, что сейчас и произошло, в словах его более отчётливо слышалась картавость. Ещё одним взмахом описав параболу, Ашамаэль сплёл потоки иллюзии и тьмы, — чёрными потоками зазмеились заклинания, окутывая оставшихся стражников, в душу их пробирался дикий, первобытный страх. Они бросали мечи и неслись прочь, теряя рассудок от ужаса.
