Всё это время селестин крепко обнимал меня, внимательно следя за выражением моего лица. Приходилось держать голову немного откинутой назад, постепенно начала затекать шея. Рен решил использовать ещё один аргумент, по всей видимости, козырный:
— Я потеряю тебя…
Дальше поцелуй. Будь я помоложе, понаивней и менее опытной в плане общения с мужчинами, растаяла бы как мороженое под его горячими губами. Но его поступок явился последней каплей в чаше моего терпения и самообладания. Зная, что попытки отпихнуть руками обычно безуспешны, я действовала зубами. Освободившись, ринулась прочь. Для безопасного спуска кирона следовало остановить, однако мне было не до этого. Рен ничего не успел сделать или сказать, а лесенка с узкими перекладинами, намокнув от дождя, была скользкой.
— Госпожа! — испуганно крикнул возница, увидев меня.
Лучше бы он не кричал. Я вздрогнула. Нога сорвалась с очередной перекладины, руки разжались, и я полетела вниз.
— Татьяна! — и не подумав воспользоваться лестницей, Рен соскочил на землю, приземлившись мягко, как кот.
— Не трогай меня, я сама! — рявкнула, садясь. Спина ощутимо побаливала, но гораздо сильнее болела душа. На глазах выступили слёзы, злые слёзы, и неясно, чем они были больше вызваны, обидой или болью.
Под тревожным взглядом селестина я поднялась на ноги и побрела к своему кирону. Вокруг останавливались караванщики.
— Госпожа, с вами всё в порядке? — верхом на своём любимом пегом жеребце подлетел Каррон.
— Да, — сквозь зубы бросила я.
Селестин соскочил с лошади и молча пошёл рядом. От всего произошедшего я перестала чувствовать холод, хотя одеяло осталось у Рена. Внезапно я остановилась.
— Карр, будь здесь. Я переоденусь, и мы прокатимся верхом. Хочу развеяться.
Это было очень неразумным решением, но никто мне об этом не сказал. Клоу попыталась, однако увидев выражение моего лица, замолчала на полуслове.
— Накиньте хотя бы плащ, госпожа, — жалобно попросила она.
— Дождь почти прошёл, и я ненадолго, — сказала, как отрезала, и вскочила на лошадь.
Ласка, чувствуя моё состояние, затанцевала на месте. Что ж, милая, сегодня прокатимся с ветерком. Благодаря таким учителям, как Эжени, твоего галопа я больше не боюсь.
Тревога появилась, когда мы были уже на достаточно большом расстоянии от головы каравана. Я попыталась перевести лошадь на шаг и не смогла.
— Карр! Давай назад!
Не тут-то было, пегий селестина продолжал нестись вперёд, а за ним моя кобыла. Местность вокруг вновь стала лесистой, дорога сузилась, обзор уменьшился. Я видела перед собой лишь спину Каррона. Один раз селестин обернулся, проверяя, следую ли я за ним. Меня насторожило напряжённое, жёсткое выражение его лица. Внезапно он нырнул в лес, Ласка, ничуть не сомневаясь, ринулась за ним. Пришлось припасть к лошадиной шее, чтобы не свернуть свою собственную. Перед глазами мелькали копыта, ветки больно били по плечам и ногам. Одна из них достала и царапнула мне щёку. Страх медленно, но верно стал заполнять сознание.
