Полоний, отец Офелии, пособник Клавдия, обвиняет Гамлета в смерти девушки и провоцирует его дуэль со своим сыном, братом Офелии Лаэртом. Лаэрт смертельно ранит Гамлета отравленным клинком. Королева случайно выпивает приготовленное королем для Гамлета отравленное питье. Поменявшись шпагами с Лаэртом, Гамлет наносит противнику смертельный удар. Лаэрт признается, что король заставил его отравить клинок, а умирающая королева предупреждает сына о том, что и питье отравлено. Остаток отравленного вина Гамлет вливает в рот Клавдию, и тот умирает. К концу поединка является норвежский принц Фортинбрас, с победой возвратившийся из Польши. Гамлет, умирая, завещает датский престол ему как законному наследнику.
«Гамлет» выражал не только личную трагедию принца, но и историческую трагедию гуманизма. «Рано или поздно, — писал выдающийся режиссер Григорий Козинцев, — во всех странах, во все времена наступала пора, когда мыслить — означало страдать. Через два века появилось определение: „горе от ума“».
Во все времена у «Гамлета» были разные зрители. Даже современники Шекспира, вероятно, смотрели его пьесу по-разному (ремесленники, посетители литературных таверн или придворные). Но уже тогда «Гамлет» нравился всем. Современники положили знаменитый монолог «Быть или не быть» на музыку и пели как романс, конечно, не задумываясь о философском его содержании. Так «Гамлет» вошел в мировую культуру. В XVIII веке «Гамлета» ставили в Германии и Франции. Его переводил и переделывал на свой лад Вольтер, который хотел выразить пьесой свою мысль: трусами людей делает религия, решимость вянет под ее гнетом. Всю же глубину шекспировской трагедии раскрыл XIX век. Немецкие мыслители обратили внимание на то, что главная трагедия разыгрывается в душе Гамлета: «Прекрасное, благородное существо, — писал Гете, — гибнет под гнетом бремени, которого он не мог ни снести, ни сбросить». Гете увидел в «Гамлете» противоречие своего времени: люди, стремившиеся к идеалу свободного и деятельного человека, не могли осуществить этот идеал без разрушения основ общественного строя, а не все мыслители могут быть борцами.
А. Герцен писал: «Характер Гамлета... общечеловеческий, особенно в эпоху сомнений и раздумий, в эпоху сознания каких-то черных дел <...>, каких-то измен великому в пользу ничтожного и пошлого»: Эти слова хорошо характеризуют время создания «Гамлета», когда люди эпохи Возрождения, выстроив для себя идеал свободного и мыслящего человека, поняли, что воплощение этого идеала невозможно. Но это и время Гете — Германия I половины XIX в., разрозненная, истощенная и бессильная. Это и Россия, которая на протяжении двух последних веков мучительно ищет пути воплощения идеала свободомыслия и справедливости.
