Единственным институтом, претендовавшим на мировоззренческий масштаб, была религия. В то время синонимом религии для меня было христианство. Я ни минуты не думал, почему так считаю, но иные религии мне в голову не приходило рассматривать в качестве религии (как европейцу не приходит в голову рассматривать тараканов в качестве еды).
Так рассуждает любой простой человек. Для него религия — это традиционная для его среды вера. Если он вырос в исламской среде, религией он будет считать только ислам, и не будет помышлять искать религиозную истину за рамками ислама.
Такого уровня логикой руководствовался исламский завоеватель, когда сжег Александрийскую библиотеку. Он сказал, если книги повторяют написанное в Коране, они лишние; если противоречат, они вредные. В любом случае книги нужно сжечь. Для простого ума тут железная логика. Я в начале пути был простым умом, мне все было ясно.
Так я оказался в православии. Благо в раннем детстве был крещен. Для порядка. Вряд ли я могу назвать своих родителей верующими. Просто принято на Руси крестить детей. Вот меня и окрестили. Это для меня как-то забылось, стерлось, а тут я вспомнил.
Я начал ходить в храм, поститься, молиться и по мере сил выполнять все православные предписания. В православной вере воспитывал своих пятерых детей. В своем религиозном рвении жил в монастырях, в том числе в Греции на Афоне, в русском Пантелеймоновском и греческом Св. Павла. Очень скоро я настолько пропитался этой атмосферой, что лучше предпочел бы умереть, чем отказаться от своей веры.
С чистым сердцем верил во все, чему учила церковь. А она учила, что две тысячи лет назад пришел Христос и основал новую религию. Из сторонников новой веры возникла православная церковь. Она начала распространяться и нести истину христианства миру.
Наша церковь рисовалась мне ядром, летящим сквозь толщу веков. Как улитки налипают на днище судна, так на церковь налипало случайное и постороннее. Когда его накапливалось достаточно много, оно отваливалось и превращалось в христианские ереси и секты. Истины в них не было, потому что вся истина хранилась в православной церкви.
Так я считал. Из чего следует, что это именно так, о том я, как верующий человек, даже думать не хотел. Я знал, что православная церковь есть продолжательница учения Христа. И точка. Остальные церкви в той или иной степени еретики. И снова точка.
Имея пытливый ум, я первое время преодолевал желание охватить целое и дойти до корней. Я следовал, насколько мог, напутствию отключать ум при соприкосновении с информацией, позиционированной божественной. Действительно, зачем думать, если ее все равно человеческому уму не вместить. Просто верь, что это святая истина, и все.
