Вера во всемогущество смерти и ее непобедимость — инерция прошлых веков. До сих пор хорошим тоном считается думать, что смерть — область мистики, метафизики и паранормального. Добропорядочному человеку даже неприлично голову поворачивать в ту сторону. Мысль о сопротивлении смерти в обществе считается неприличной.
Стратегический план жизни приличных людей заключается в том, чтобы несколько десятилетий заниматься текущими делами бытового и экономического характера, потом постареть и умереть. Считается прилично и достойно думающего современного человека смиренно ожидать смерти, как овца ждет прихода забойщика.
Вчера вера во всемогущего Бога расширяла кругозор человека, открывая перед ним вселенские горизонты, побуждая соотноситься с гигантскими объемами. Сегодня вера в отсутствие всемогущего Бога сужает человека до бытовой текучки. Ни о чем другом он не умеет и не хочет думать. Появляется последний человек, который суть умное животное.
«Приближается время, когда человек не родит больше звезды. Горе! Приближается время самого презренного человека, который уже не может презирать самого себя. «Что такое любовь? Что такое творчество? Устремление? Что такое звезда?» — так вопрошает последний человек и моргает при этом. Земля стала маленькой, и по ней прыгает последний человек, делающий все маленьким. Его порода неистребима, как земляная блоха; последний человек живет дольше всех. «Счастье найдено нами», — говорят последние люди и при этом моргают». (Ф. Ницше, «Так говорил Заратустра»).
Кто впервые серьезно задумывается над проблемой, тот чувствует себя в положении пловца, так далеко заплывшего в море, что потерял берег из поля зрения. Его цель — доплыть до берега, но он не может ее достичь, пока не знает, в какую сторону плыть.
Сила в этой ситуации может быть использована как в плюс (если плывет в сторону берега), так и в минус (если плывет в открытое море, а думает, что к берегу). Для пловца в этой ситуации высшее благо — мысленным взором подняться на высоту птичьего полета и увидеть, в каком направлении нужно сосредоточить все свои силы. Без этого перед ним 360 направлений. Сил у него хватит только на одно — на самое короткое.
Каждый человек сознательно или подсознательно понимает, что нет выше ценности, чем жизнь. На ее фоне любые другие цели так же меркнут, как у религиозного человека на фоне души меркнут все мыслимые ценности. «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мф. 16,26).
