Что же мы знаем о смерти Александра, которая положила конец его империи? Почти за две с половиной тысячи лет, что прошли с тех пор, о великом полководце написаны сотни, если не тысячи, книг. В основе всех серьезных исследований лежат труды античных историков, у которых был доступ к дневникам двора Александра и книгам его полководцев. До наших дней эти первоисточники не дожили. Историки, о которых идет речь, это, в первую очередь, Квинт Энний Флавий Арриан (ок. 95–175 гг.), Плутарх (ок. 45–127 гг.) и Диодор Сицилийский (ок. 90–21 гг. до н. э.).
Они почти одинаково описывают события месяца десия в 114 олимпиаду при Гегесии, архонте афинском, что соответствует концу мая — началу июня 323 года до н. э., когда болезнь за две недели унесла жизнь Александра.
Лихорадка началась внезапно, после очередного из бесконечных пиров в Вавилоне, откуда буквально через считаные дни армия Александра должна была выступить на Запад через Аравию.
В провинциях на берегах Средиземного моря готовилось несчетное множество кораблей для завоевания Италии, Сицилии, Иберии и Африки. А флот, находившийся в Вавилоне, должен был с юга обогнуть Африку и проникнуть в Средиземное море через Геркулесовы столбы, нанеся с запада удар по Карфагену.
Прошлое не знает сослагательного наклонения, но один из крупнейших историков нашего времени сэр Арнольд Тойнби попытался воспользоваться им в небольшом рассказе «Если бы Александр не умер тогда…» и выказал уверенность, что после завоевания всего бассейна Средиземного моря он бы, закончив покорение Индии, присоединил к своей империи и Китай. Ведь ему было всего 32 года и 8 месяцев от роду.
Приступы обессиливающей лихорадки следовали один за другим. «Болезнь усиливалась; созвали врачей, но никто не смог ничем помочь», — пишет Диодор. Приказ о выступлении в поход был отменен.
«Военачальников он узнавал, но сказать им ничего не мог; голоса у него уже не было», — отмечает Арриан. «Ни у кого первоначально не было подозрения в отравлении», — свидетельствует Плутарх. Лихорадка — единственный диагноз, который смогли поставить врачи, пользовавшие Александра.
Лишь через шесть лет появился донос, в котором сообщалось, что властителю половины мира на пиру был дан яд в вине, а к его изготовлению якобы был причастен учитель Александра Аристотель. Многих по этому доносу казнили (философ до доноса не дожил, скончавшись через год после ученика). Сообщая версию с ядом, Арриан говорит: «Я записал это скорее для того, чтобы показать, что я осведомлен в этих толках, а не из доверия к ним».
