— Что это?
— Маскировка. Не хочу нашими физиономиями сорвать мероприятие.
Это что же там за мероприятие, которое мы можем сорвать нашими физиономиями? Мне стало интересно. Даже столик граф выбрал так, чтобы оказаться в тени. Интрига нарастала.
Я потихоньку осмотрелась. Сплошные юноши и, кажется, в основном ученики нашего заведения. Единственной девушкой в зале была я. Если это стриптиз, то, судя по контингенту, — женский.
Сам зал был обшарпанным и грязным. Заказывать пищу здесь я бы не рискнула. Что тут делает золотая молодежь?
Освещался зал несколькими хрустальными шарами, вмурованными в стены. У дальней стены стоял высокий стул и располагались дополнительные сферы.
Десять минут ничего не происходило, но потом на импровизированной сцене появилось новое действующее лицо, причем знакомое. Что тут делает Иден?
Отпрыск Джонатана занял приготовленное для него место, откашлялся и начал свою речь. Через пять минут я поймала себя на том, что моя рука гуляет по телу Эверо.
— Лада, — прошипел граф. — Ты что творишь?
— Мне нужен ремень. Желательно армейский.
— Ремень выше. Руку убери! Поздно Идена пороть, ему сейчас это понравится.
Иден между тем продолжал вещать. Мои советы он дополнил и теперь давал ребятам ценные инструкции. Дополнил основательно, видно, практика была обширной. Ну каков засранец! Я думала, у него проблемы в личной жизни, а он тут деньги стрижет. Гений пикапа!
— И если вы воспользуетесь моими советами, то любая девушка будет вашей!
Граф медленно поднялся и вздернул меня на ноги. В тот же миг с меня слетел морок.
— Лада, ты как, готова пасть на колени перед покорителем женских сердец? — ехидно поинтересовался граф.
— Если он будет валяться на полу, то встану. Чтобы душить сподручней было.
Джонатан обвел присутствующих тяжелым взглядом.
— Боюсь, мои дорогие ученики, пока с практикой вам придется повременить. Вы у меня отправитесь в соседнюю губернию на три недели. Практика по боевой магии. В сугубо мужском коллективе. На сборы время до понедельника. И не надейтесь ускользнуть, у меня абсолютная память на лица. А теперь расходимся! Сына, — повернулся он к Идену и с интонациями Сергея Звездунова[2] продолжил: — Иди сюда, что тебе папа даст.
Графчик не сдвинулся с места.
— Если я к тебе подойду, будет хуже.
После этих слов юноша подлетел к нам. Граф отвесил ему подзатыльник и развернулся ко мне, не забыв ухватить отпрыска за ворот рубашки.
— Лада?
Он что, ждет, когда я тоже приму участие в воспитательных побоях? Пришлось признаться:
