— Сэм, держите его! Он преступник!
Затем раздались вопли, шум борьбы и громкая брань. За стеной происходила потасовка. Байрон Даки по-прежнему не делал попытки вмешаться. Он лишь весь обратился в слух. Шум нарастал, достиг своей высшей точки — и оборвался на последнем оглушительном звуке: мощном ударе кулака в челюсть.
Даки, расслабившись наконец, откинулся в кресле. Яркий свет люстры над карточным столом упал на его запрокинутое кверху, взмокшее от пота лицо…
…Только через два часа капитан Сэм Уильямс вернулся в квартиру Байрона Даки, где уже шла игра в покер. Эти два часа ушли на то, чтобы водворить Рика Мэсдена назад за решетку и дать необходимые показания.
— Байрон, — сказал капитан, качая седеющей головой, — не знаю, решусь ли я когда-нибудь снова играть с вами в покер. Дружище, я и не представлял, насколько вы способны блефовать.
— Вы мне льстите, Сэм, — ответил Даки. — Мне просто повезло, вот и все. Когда Вирджиния сегодня, кончив все дела, собралась уходить, я настоял, чтобы она помогла мне усесться здесь. Иногда, джентльмены, мне хочется принимать вас, сидя в обычном кресле, хочется ничем с виду от вас не отличаться. Это помогает мне меньше чувствовать себя инвалидом. Сиди я в своем кресле на колесиках, я не сумел бы ни на миг испугать Мэсдена.
Кивнув, Сэм бросил взгляд на открытую дверь спальни. Там в полутьме серебристо отсвечивало инвалидное кресло. Рик Мэсден его не заметил. А если бы и заметил, не подумал бы, что оно имеет какое-то отношение к человеку за столом.
Пол Лоренс Данбар
Победа Пэтси Барнса
Его звали Пэтси Барнс, и он являлся гражданином Малой Африки, а попросту говоря, жил на Дуглас-стрит. По всем законам Лингвистики, устанавливающим связь между людьми и их именами, ему следовало быть ирландцем, но он не был им. Он был цветным, и весьма заметно. По этой причине он и жил на Дуглас-стрит. Негры издавна привыкли держаться вместе, и мать Пэтси, повинуясь этому инстинкту, как только они переехали сюда из Кентукки, отыскала дорогу в Малую Африку.
Пэтси был неисправим. Даже в Малую Африку проник закон об обязательном обучении вместе с суровыми карами за попытки увильнуть от него. Бедную Элизу Барнс то и дело вызывали для объяснений по поводу неуспеваемости ее сына. Она была работящей, честной женщиной и изо дня в день, не разгибая спины, трудилась — стирала, убирала, скребла полы, чтобы Пэтси мог ходить обутым и одетым, а он снашивал одежду и обувь с такой скоростью, что не хватало сил поспевать за ним. Но она никогда не упрекала своего мальчика, потому что нежно любила его, хотя его прегрешения заставляли ее страдать постоянно.
