– Воином быть вовсе не самое опасное занятие, – сказал Сокол, не отрывая глаз от трактата.
Просто так сказал, чтобы разговор поддержать.
– Какое же самое-самое? – тут же ухватился Быстроног.
– Бортничество, – равнодушно бросил чародей.
– Это за пчёлами что ли приглядывать? – уточнил Быстроног.
– Скорее разбойничать против них, – поправил приятель.
– За пчёлами, – Сокол отложил свиток. – Бортник гибнет куда чаще, чем воин или охранник купеческий. Работка у него ещё та. И с высоты срываются, и от укусов, бывает, помирают. В иных краях бортников за праведников считают, или за колдунов. Думаешь отчего мёд такую цену имеет?
– Нет, – Власорук потянулся. – Мёд дело хорошее, когда его с блинцом масляным жамкаешь, но чтобы по деревьям лазить да дупла чистить, тут, видимо, особое призвание нужно.
Быстроног оглядел остатки ножа.
– Шило какое-то получилось, – буркнул он. – Чародей, нужно тебе шило?
Сокол едва удержался от грубой шутки. Закрылся свитком, пряча улыбку.
Приятели переглянулись. Поняв что старик на подначку не клюнул, протяжно вздохнули. Затем достали запасные ножи и, чтобы не досаждать понапрасну хозяину, отправились точить их на задний двор.
По соседству за хлипким плетнём располагался огородик Каваны по прозвищу Не-с-Той-Ноги. Старуха незадолго до этого выбралась на солнышко. Она восседала на роскошном пне, словно на троне, и дремала, отставив в сторону больную ногу.
– Та у неё нога болит, которая «не та» или не та? – пошутил Быстроног.
Он тут же получил щелчок по носу и ойкнул, уронив на ногу точильный камень.
– Ты чего? – повернулся Быстроног к Власоруку.
Тот не понял вопроса, а, взглянув на приятеля, вдруг рассмеялся.
– Ну и нос у тебя. Точно у мавра злого. Раздулся весь, как баклажан перезрелый.
– Жжёт, – пожаловался Быстроног.
Он попытался дотронуться до больного места, но на коготь соскочила искорка и вурд боязливо отдёрнул руку.
Приоткрыв глаза, колдунья нарочито строго погрозила парочке кривым пальцем. Жжение исчезло.
– Смотри-ка! – Власорук, показал на улицу. – Княжич наш идёт.
И правда. По чародейской слободке шагал их давний знакомец Борис Константинович, младший сын суздальского князя.
– Лопни мои глаза! – воскликнул Быстроног.
– Но-но! – остерёг Власорук и покосился на колдунью. – Ты поосторожней про глаза-то.
– Откуда он здесь? – удивился приятель.
– Неправильно ты вопрос ставишь, – заметил Власорук. – Зачем? Вот что действительно важно.
– Эх, наконец-то запахло делом…
