Я просто ему не верила.
Возможно ли влюбиться в того, кому не веришь? О, да! Я прямое тому доказательство. Его стремление захватить меня и подчинить себе – упоительная, редкая игра, в которой он так преуспел. Она обжигает, будоражит кровь. Такая любовь вызывает привыкание, хочется еще и еще. Но может ли любить человек, которому нравится смотреть, как ты вырываешься, бьешься, словно муха в паутине? Можно ли назвать это любовью? Сидя на кровати, я тихо, почти беззвучно плакала, чтобы не потревожить своего высокого сложного демона. Казалось, что после всего, что мы натворили и наговорили во время ссор, нет никакой надежды на совместное будущее. Да, нас притягивает друг к другу! И мне становится больно при одной только мысли о том, что я потеряю Андре. Где-то на подсознательном уровне я чувствую, что этого не избежать.
– Даша! Ты где? Такси приедет через пять минут! – Андре кричал снизу. Я в панике вытирала слезы, но они текли только сильнее, отчасти из-за температуры, которая – я чувствовала – снова поднималась. Дверь распахнулась, и на пороге возник мой мучительно любимый мужчина. – О, вот ты где!
– Иду, – прошептала я, отворачиваясь, но Андре заметил, что со мной что-то не так. Он подошел ближе и, взяв обеими ладонями мое лицо, бережно развернул к себе, а затем нежно поцеловал в обе щеки, умытые солеными слезами – результат попытки разобраться в себе.
– Ну, что с тобой, девочка моя, ну почему ты такая беззащитная, такая хрупкая? – тихо бормотал он, зачесывая мои волосы назад. Я смотрела на Андре – его потемневшие глаза словно искали во мне ответ на какую-то сложную загадку. – Пожалуйста, не плачь, тебе нельзя, тебе так вредно плакать! Ты болеешь, птица, тебе нужен покой.
– Мне нужен ты, – покачала головой я. – Я не понимаю, что мне делать без тебя. Это ведь ненормально, да?
– Конечно, ненормально, – кивнул Андре, обнимая меня. Наши тела всегда становились неуправляемыми, стоило им оказаться в одном пространстве достаточно близко друг к другу. Внизу, в гостиной, надрывался телефон, а мы с Андре целовались до боли, так, что ныли губы, и не могли остановиться. Его щетина царапала и обжигала меня. Похоже, Андре не брился со вчерашнего дня. Он стянул с меня водолазку, и я запустила руки в его спутанные волосы, заходясь в истоме при одной мысли о том, что Андре прикоснется к моим грудям. До поезда оставалось два с небольшим часа, а мы предавались безумию.
– Что мы делаем? – я прикасалась губами к его виску, целуя в волосы. – Почему я такая?
