Как же так случилось, что я лишенная сердца, теряю последнюю надежду. Можно было думать сколько угодно, что я не жду. Но это чистой воды ложь. Еще как ждала. Еще как надеялась. Мечтала, что Эрик вернется, что у меня будет шанс сказать о своей любви. Сейчас я очень жалела, что не сделала этого. Я должна была сказать. Конечно, это бы ничего не изменило, но я бы знала, что сделала все возможное. А теперь я всегда буду думать о том, что все могло быть по-другому. Могло бы быть, но уже не будет.
Почему так происходит? Почему несколько минут могут так разительно изменить мир вокруг. Всего один гость, всего одна бумага, а в результате моя судьба уже решена.
Лорд Калеб Дрион. Всего несколько минут назад я и понятия не имела о его существовании, а теперь должна смириться с тем, что он в скором времени станет хозяином и господином. Внутри все сжималось и леденело от мысли, что частью его владений стану и я. Во рту становилось вязко и начинало подташнивать от одной мысли о нем, как о мужчине. Он, как и полагается мужу, должен будет заявить на меня права и моя обязанность, как жены, исполнять супружеский долг. Никогда прежде не думала о плотской любви, как о долге и обязанности, а теперь подобная перспектива вызывала отвращение.
Не могу представить его в своей постели, не хочу видеть его там, где была близка с Эриком. Не могу позволить чужим рукам прикоснуться ко мне. Думать о Калебе, как о любовнике, было отвратительно. После Эрика, наличие в моей жизни другого мужчины, казалось неправильным и мерзким.
— Я не хочу! Я не могу! Не могу! Не могу! — тараторила я, не переставая.
— Катрин, это приказ короля.
— Знаю я. Знаю. Но я не могу. Я не готова. Еще не готова, — голос становился все тише.
— Катрин…
— Элен, пожалуйста, не надо меня убеждать. Я сама все понимаю. Мне просто нужно время, чтобы смириться.
Смириться? Жалкая ложь. С этим невозможно смириться. Шаги становились быстрее, голос громче.
— Времени-то как раз у тебя нет, — тихо напомнила Элен.
— Значит, нужно его выиграть, — почти крикнула я.
— Как? — задала резонный вопрос Элен.
— Пока не знаю, но выход должен быть. Просто обязан.
Сильное чувство дикой несправедливости вызывало нервозности, и даже ожесточение.
— Катрин, я все понимаю…
— Понимаете??? — неожиданно для самой себя, я зло зашипела. — Что Вы — старая дева, можете в этом понимать?
Элен вздрогнула и вся сжалась, словно ожидая удара.
Это было жестоко. Очень жестоко по отношению к Элен. Теперь зная ее историю, понимала, что она была много лишена. Пусть добровольно она отрешилась от жизни, но я все равно не имела права бить по больному.
