— Павел, — ткнул его Олег, — вот наш ящер-то на озере небось хохочет. А?
— Не говори… Предлагала мне Танька в прошлом году застраховаться, так я, дурак, не захотел.
Иллюминаторы залепило снегом, ничего не было видно, но по тому, как вздрагивал самолет, словно поеживаясь под ветром, по тому, как мотор то стихал до шепота, то вдруг начинал реветь оглушительно и сердито, и машина рывком уходила в сторону, Павел чувствовал, что пурга усиливается.
Они шли по реке, которая должна была привести их в поселок: до него напрямик километров восемьдесят, но речка так немыслимо петляла среди сопок, что Павел даже приблизительно не мог сообразить, сколько им предстоит пройти. Сто пятьдесят, двести километров?
С одной стороны берег был обрывистым, вода пробивала себе дорогу, выгрызая подножия сопок; другой берег уходил в тундру, но и там каждую минуту машина могла либо рухнуть в припорошенную яму, либо напороться на кочкарник или застругу.
Павел не успел додумать все это, потому что самолет вдруг словно налетел на что-то упругое и податливое. Удара не было, была внезапная, рывком, остановка; мотор заныл на самой верхней ноте, машина круто развернулась и пошла в сторону. Павел понял, что они вышли из русла реки и идут теперь по тундре. Это было почти безумием. Зачем? Но тут же вспомнил, что именно здесь, возле Каменного кряжа, река делает огромную петлю, путаясь меж отрогов, и если попытаться пройти напрямик, через перемычку, то это сократит дорогу почти вдвое.
Павел залез на ящик с приборами и через спины Вени и Эттугье заглянул в смотровое стекло кабины. Пурга немного стихла — здесь, меж двух кряжей, ей было не разгуляться: видимость стала лучше. «И все-таки, — подумал Павел, — самые головоломные трассы автомобильных гонок пустяк по сравнению с тем, что предстоит сейчас Веньке». Машина шла со скоростью сорока-пятидесяти километров, и этого было достаточно, чтобы при первой же оплошности распороть себе брюхо…
Что видел в этой круговерти старый Эттугье? Что чувствовал Венька, превратив свой веселый самолетик в неуклюжий вездеход, вслепую карабкавшийся по тундре? Эттугье что-то говорил, вплотную склонившись к Вене, показывая руками, и Венька то отворачивал в сторону, то, слегка притормаживая, осторожно перебирался через заносы.
«Скоро начнет смеркаться, — подумал Павел, потеряв всякое представление о том, где они сейчас находятся и сколько еще предстоит пройти. — Скоро будет совсем темно, и наше путешествие окончится…» И в ту же минуту машина слегка подпрыгнула, мотор взвыл и стал снижать обороты.
