— Наверное, потому, что не каждое дело имеет целью продолжение рода, и потому, что это порочно.
— Порочно, бате Велко, жить без любви.
— Далеко ты зашла…
— Может быть, и далеко, — перебила Красимира, — в своей откровенности с таким человеком, как ты. А в остальном я ничем не отличаюсь от современных женщин, которые понимают, что являются объектом любви. И понимают, что мужчина должен дорого заплатить за любовь. И еще понимают: если не возьмешь от жизни максимума, попусту растранжиришь свою молодость.
— А может быть, именно так и растранжиришь?
— Слушай, оставим философствования, не моего ума это дело. Пускай каждый живет, как считает нужным. Для меня любовь — спорт. Занимайся спортом, покуда ты на дорожке. Потому что потом всю жизнь будешь только глазеть с трибун.
— Ну и философия! Это похоже…
— Давай не спорить. Мы с тобой не разрешим эту проблему. Разговор шел о наших рокировках, как ты их называешь. Это одно, а женитьба — совсем другое.
— Почему ты торопишься замуж? Ты же еще молода.
— Выпал удобный случай, не хочу упускать. Замужество может положить конец рокировкам.
— Серьезные соображения.
— Не спеши делать выводы из того, что я говорю. Может, все эти сказки я придумываю просто так, лишь бы хоть что-нибудь придумать, лишь бы хоть как-то оправдать свое поведение.
Я запутался в ее туманных объяснениях и потому спросил напрямик:
— Ты с Тони говорила?
— О свадьбе? Да. Но он не хочет, чтобы ты был у нас посаженым отцом.
— Почему?
— Дескать, не нужны тебе лишние хлопоты. Можно взять Тоди и Дашку.
— Разберись с ним сама. Я — согласен.
— А твоя жена?
— Если она не захочет, возьму с собой кого-нибудь.
— А после что? Выяснения отношений?
— Это уж моя забота.
— Так не пойдет, бате Велко. Мы и вправду доставим тебе лишние хлопоты. Как считаешь, мы с Тони — пара?
— Безусловно.
— Он трудолюбивый, настойчивый, головокружительно быстро растет в своей профессии. Если и дальше так пойдет, уже через несколько лет он станет известным журналистом. Ты, кажется, посмеиваешься? Я действительно улыбался.
— Нет, я верю в эти перспективы, хотя они и не откроются так быстро, как ты наметила.
— Откроются, бате Велко. Единственное, что я не совсем одобряю, — это его манеру письма.
— Почему?
— Он из тех журналистов, которые похожи… на бюстгальтеры.
— Не понимаю!..
— Да что тут понимать? — перебила Краси. — Они всегда приукрашивают действительность. Но Тони дьявольски настойчив, он своего добьется. Он по трупам пойдет, не остановится, можешь мне верить. Мы были на втором курсе, когда он составил список из двадцати дочек… Не понимаешь? Ну, это были дочери высокопоставленных деятелей. Он хотел жениться только на такой, но сначала пытался выяснить, кого из двадцати отцов прочат в министры, чтобы тот быстро вывел его на высокую орбиту. Пока осаждал одну девицу за другой, двое папаш были сняты с высоких должностей. Скандал разразился! Ну, тут Тони смекнул, что такие деятели не слишком надежная для него перспектива. Тогда он переориентировался на поиски подруги, которая была бы ему достойным партнером по игре…
