Рафаэль Сантос и Трухильо вкратце упомянул ещё два малоизвестных факта из блистательной карьеры Фернандо Хереры, которые могли заинтересовать прессу.
— Итак, или вы принимаете моё предложение и получаете сто тысяч, что ещё никому не повредило, или же журналисты получают соответствующие документы, опубликование которых весьма повредит вашей карьере… Извините, кажется, я начал повторяться, — и Рафаэль Сантос и Трухильо бросил недокуренную сигару в пепельницу, давая понять, что беседа закончена.
Фернандо Херера подавленно молчал.
— Если вы не дурак… — раздраженно бросил эквадорец и нервно закурил новую сигару.
Фернандо Херера отнюдь не был дураком.
— Я не против, — промямлил он. — Но, во-первых, ещё неизвестно, буду ли я судить этот матч. Моя кандидатура, правда, выдвинута нашей футбольной федерацией, но она пока ещё не обсуждалась.
— Будете судить вы! — категорично заявил Рафаэль. — А во-вторых?
— Если вы болельщик, то должны сами понимать, что судье куда труднее маневрировать, нежели игроку, — пожал плечами Фернандо.
— Согласен. Не каждому судье это по силам. Но уверен, что именно вы с этой щекотливой задачей справитесь. Вспомните хотя бы нашумевшую игру между «Кампеадорес» и клубом «Монтесума», после которой монтесумовцы вылетели из высшей лиги.
Это напоминание подействовало на Фернандо Хереру двояка. Было неприятно сознавать, что все его секреты рассекречены. Он был в роли беспомощного кролика, оказавшегося во власти удава. И если удав со звучным именем сеньор Рафаэль Сантос и Трухильо вместо того, чтобы проглотить кролика, ещё дает ему возможность разжиреть, то за это надо благодарить деву Марию вкупе со всеми другими святыми.
С другой стороны, напоминание о проведенной им тогда комбинации льстило его самолюбию. Именно этим матчем Фернандо, одним выстрелом убив двух зайцев, доказал свой особый талант — играя краплеными картами, создавать иллюзию абсолютной честности и неподкупности.
Закулисная сторона этого дела была такова. В тот год руководители мексиканского спорта, желая пресечь массовую эмиграцию лучших игроков за границу, издали постановление, согласно которому ни один клуб высшей лиги не имел права продавать своих футболистов в другую страну.
Принадлежавший к высшей лиге клуб «Монтесума» находился накануне банкротства. Единственная возможность оздоровить финансы заключалась в продаже левого полузащитника, включенного спортивными обозревателями в гипотетическую «Идеальную сборную Латинской Америки», испанскому клубу «Реал».
