Марго положила трубку и открыла лежавшую на столе Адама коробку с пиццей.
– Ты ведь уже не голоден? – поинтересовалась она.
Звякнуло во входящей почте, Марго быстро сунула в рот корочку пиццы. Тревожная морщинка на лбу пролегла глубже. Марго щелкнула мышкой и увеличила картинку во весь экран, перебросила косу за плечо, запустила запись и чуть отъехала назад, чтобы и Адаму было видно.
Сначала они увидели святящееся, подрагивающее в темноте окно. Камера осторожно поплыла вперед, ветка дерева задела объектив.
Плечи Марго передернулись.
Женщина стояла в освещенной комнате – наискось от телевизора – и ела мороженое прямо из ведерка.
Женщина стянула с себя тренировочные штаны, стряхнула с ноги вместе с носком.
Поглядывая в телевизор, улыбнулась и облизнула ложку.
В кабинете полицейского управления слышно было только, как работает вентилятор компьютера.
Подскажи хоть одну деталь, которая поможет выйти на след, думала Марго, вглядываясь в черты женщины – красивый разрез глаз, плавный овал лица, округлый затылок. Казалось, от разгоряченного тела идет пар. Женщина явно только что пришла с тренировки. Резинка белых трусов растянулась от стирок, лифчик просвечивал там, где футболка намокла от пота.
Марго приблизилась к экрану, живот подался вперед, коса опять переметнулась через плечо.
– Осталась минута, – сказал Адам.
Женщина поставила ведерко с мороженым на журнальный столик и пошла из комнаты, волоча на правой ноге тренировочные штаны.
Камера последовала за ней, проплыла мимо узкой двери лоджии и замерла возле спальни, где горел свет и куда перешла женщина. Женщина стряхнула штаны и отправила их под кресло с красной подушкой. Штаны описали в воздухе дугу, шлепнулись о стену за креслом и упали на пол.
Камера медленно проплыла последние метры темного сада, остановилась прямо напротив окна и качнулась, словно на поверхности воды.
– Она увидит его, если только поднимет глаза, – прошептала Марго, чувствуя, как забилось сердце.
Свет из комнаты падал на листья розового куста и отбрасывал блики на верхнюю часть объектива камеры.
Адам сидел, зажав рот рукой.
Женщина стянула футболку, бросила ее на стул и какое-то время постояла в застиранных трусах и пятнистом лифчике, глядя на телефон, заряжавшийся на ночном столике возле стакана с водой. Бедра женщины были напряжены, мышцы натружены после тренировки; от резинки штанов на животе остался красный след.
На теле женщины не было ни татуировок, ни заметных шрамов – только белые растяжки после беременности.
