Гробокопатель вернулся вмиг, возник передо мной в один удар сердца и, если бы не явидь, вставшая на его пути, сшиб бы обратно на землю.
— Остынь, — рявкнула Пашка, — и ты, Ольга, думай, прежде чем говорить.
Предложение родилось спонтанно, подталкиваемое воспоминанием о мальчишке, которого я видела в бесплатной столовой. Как можно унизить мужчину, не важно, человек он или нет? Очень легко, усомнись в его способностях, в его возможностях или еще проще — заплати за него.
— Два года, — голос Веника был тих, и оттого смысл сказанного дошел до меня не сразу, — и я могу прервать беседу в любой момент.
То, что он говорил, было неправильным, но я кивнула, соглашаясь, момент для торга явно неподходящий.
— Марик, — позвал он чуть громче, отводя взгляд и скрывая бушующую в нем ярость.
Падальщик злился на меня за предложение, на себя за согласие. Но другого обвинять всегда проще и легче, чем заглядывать внутрь себя. Да и надо ли? Если есть девчонка, заработавшая свои деньги одним местом и, мало того, предложившая эти деньги ему, и он, принявший их. Так кто виноват? Ответ очевиден.
Из-за ближайшего дерева к нам вышел по-прежнему испуганный пацан. Ему не хотелось не то что говорить, а вообще приближаться к нам. Но он слышал наш разговор, понимал, что последует за этим.
— Почему ты меня боишься? — Я склонилась к пацану, едва не охнув от боли в правой лопатке.
— Я вас не боюсь. — Парень упорно смотрел себе под ноги.
— Но… — Я даже растерялась.
— Не врет, — Пашка хмыкнула.
— А чего ты боишься? — не сдавалась я.
— Много чего, — буркнул парень, — колдовства, огня, демонов и… — Он замялся.
— Юродствует. Ему весело. — Змея зарычала.
Но я и без нее видела задорные искорки в глазах цвета горячего шоколада. Парень был умен, есть в кого, надо сказать. Он выполнял уговор, отвечая на вопросы, беда была в том, что мы не знали, о чем спрашивать.
— Это все, что вы хотели узнать? — падальщик оскалился.
— Ты знал Варлаама Видящего? — предприняла еще попытку я.
— Видел, — мальчишка пожал плечами, — я не того полета птица, чтобы дружбу с демонами водить.
— А лишенного разума? — влезла Пашка.
— Ну… да, видел, вместе со всеми на поляне.
Мимо. Но что-то же должно быть. Не зря же он бегал, не зря переминался с ноги на ногу, не зря бросал на отца такие выразительные взгляды.
— Знаешь, кто его сюда привел? — спросила явидь.
— Не-е-ет.
Даже я, слыша, как он растянул гласную, поняла, мы попали, что уж говорить о змее и гробокопателе.
