Первый раз черная тень легла на его душу, когда «брали» «Москвич». Увидев жертву, Ваня проникся к ней жалостью, почти парализовавшей волю. Но длилось это состояние недолго. Вскоре он забыл испуганный, наполненный болью взгляд хозяина того самого «Москвича». Тень ушла. Ушла до того момента, как Гоша увидел у вокзала синие «Жигули» и кивнул: «Берем».
Когда Витька Маратов вытащил нож, у Вани возникло ощущение ирреальности происходящего. Не в силах двинуться, широко раскрытыми от ужаса глазами он смотрел, как Гоша с размаху бьет водителя — вежливого, остроумного парня, вызвавшего у Вани симпатию… А дальше все как в тумане — дорога, лес, труп на размякшей от дождя земле. Когда закапывали убитого, Ваню стошнило. Впервые в жизни его одолело бездонное отчаянье.
Убил водителя Гоша, но несмотря на это чувствовал он себя нормально, будто не произошло ничего особенного, и вовсе нет на его руках крови. Просто удачно провел очередную «операцию» — и все. Маратов после убийства напился до беспамятства и, как обычно, подрался с женой. А Ваня жил как в тумане, все вокруг казалось ненужным и неважным. Он ходил в ПТУ, отвечал на уроках, точил железяки в мастерской, беседовал с приятелями, вяло огрызался на замечания матери, но ему казалось, что делает это не он…
— Ты куда? — спросила мать, увидев, что Ваня надевает куртку.
— К Гоше, — буркнул он, беря завернутый в газету паяльник, который еще утром обещал принести.
— Опять. Что там, медом для тебя намазано?
— Намазано, — буркнул Ваня.
— Чтобы к ужину был. Когда же отец приедет, займется тобой, оболтусом.
Гошин гараж располагался недалеко — углубиться немного во дворы, обогнуть угол «почтового ящика» — и там. Место глухое, идеально подходящее для тех дел, которыми приходилось заниматься.
Ваня успел спрятаться за трансформаторной будкой. Он увидел, как двое мужчин бесцеремонно запихивают Гошу в белую «Волгу». Один из них походил на одетого в костюм снежного человека, второй был смазлив, одет в кожаную желтую куртку. Последнего Ваня узнал сразу. Ведь именно он заказывал Гоше ту синюю «семерку».
Было понятно, что Гошу ждут неприятности, которые рикошетом могут ударить по остальным. Ваня дрожащей рукой провел по бритому затылку и понуро поплелся домой.
Мать смотрела «Новости», по привычке охала и качала головой. Она воспринимала все события так серьезно, будто они касались ее лично, и неважно, где они происходили — в Австралии или в соседнем районе.
