— Что-то мы быстрей ехать стали, — заметил Антось вслух, поскольку за окном кусты и деревья мелькали очень уж быстро. — Испугали водителя.
— Испугаешься тут, — откликнулся водитель со своего места, — когда под собой дорогу увидишь. Кстати, я дорогу видел сквозь самого себя. Кто-нибудь еще это заметил?
— Я тоже прозрачным начал было делаться, — подал голос мальчик- инвалид. — У меня нога заболела, гляжу — а сквозь нее видится кресло, а сквозь кресло — дорога…
— Как нога заболела, внучек? — испуганно вскрикнула его бабушка. — У тебя ж ножки парализованы, не могут они болеть.
— Болела, — настойчиво ответил мальчик. — И теперь болит.
Бабушка молча прикрыла рот рукой и смотрела на ноги внука, не сводя глаз.
— А в самом деле, почему мы быстрей едем?
— Да нет же, — нервно отозвался водитель. — Те же девяносто на спидометре.
Заговорил молодой человек с ноутбуком, волнуясь, будто сам был виноват в том, что происходило:
— Время перехода меняется. ну, раньше через каждые десять минут мы возвращались в исходную точку. А теперь. через семь. И только что — уже через шесть.
— И при чем тут движение автобуса? — заинтересовался кто-то, не понимая.
— Ну, мы же проезжаем определенное расстояние от той точки. до края кольца. За определенное время. Теперь время сократилось, а расстояние то же.
— Так мы вскоре пролетать дорогу будем, — делано хохотнул водитель, но сразу же сделался серьезным: — Если время возвращения сокращается неумолимо, что будет, когда оно достигнет нуля?
— Не знаю, — пожал плечами молодой человек. — Для нас время остановится. Но мы двигаемся. Значит, для наблюдателя со стороны приобретем световую скорость.
— Что-то ты очень уж по-ученому. С нами что будет?
— Так. Откуда же мне знать? Теоретически физическое тело не может иметь такую скорость. Только поле.
— Станем полем? Что это значит? Что с нами станет? — истеричная напористость делового мужчины в строгом костюме была неожиданной для молодого человека, он испуганно вжался в кресло.
— Не знаю.
— Мы что, не вернемся? — отчаянно вскрикнула нервная женщина позади Антося, и сам он почувствовал противный холодок страха, заполняющий живот.
— Чему вас только учат!..
— Не кричите на него, — вдруг встала с места женщина в костюме, назвавшаяся врачом. Снова она стояла посреди салона. — Мы уже приехали.
— Куда приехали? Что значит — уже приехали? — нервничал мужчина, который, это было очевидно, чувствовал себя в западне и не видел выхода.
