Уютно устроившись друг против друга, у окна в одной из таких кабинок на затененной стороне улицы Нойбауэр и Траккиа сидели перед нетронутыми стаканами. Все их внимание было сосредоточено на кафе, расположенном напротив, где, совершенно не таясь, сидели Харлоу и Даннет, каждый со стаканом в руке, занятые серьезным разговором.
— Ладно, мы их выследили, Никки. Но что из того? Ты ведь не умеешь читать по губам, не так ли? — сказал Нойбауэр.
— Мы просто ждем и смотрим. Если бы Бог дал мне талант читать по губам, Вилли! Как ты думаешь, с чего эти двое вдруг так подружились, если последнее время на публике почти не разговаривали. И с какой стати пришли сюда, на какую-то маленькую тесную улочку, вести задушевную беседу? Наверняка этот Харлоу замыслил что-то очень нечистое. У меня до сих пор ломит шею, когда надеваю на тренировке проклятый шлем. И если он, и Даннет сошлись здесь так, то, будь уверен, оба во что-то замешаны. Ведь Даннет только журналист. Что же задумали журналист и бывший гонщик?
— Бывший! Знаешь ли ты его сегодняшнее утреннее время?
— Сказал тебе — бывший, значит, бывший. Поглядишь, как он завтра на треке провалится, так же как на последних четырех гонках на Гран При.
— Да. Тут какая-то загадка. Почему это он так хорош на тренировках и сгорает на основной трассе?
— Никаких загадок. Все знают, что Харлоу спивается. Он алкаш — думаю, всем это ясно. Хорошо, если он пройдет один, может, три круга. Но восемьдесят кругов на гонках Гран При алкоголик не выдержит, для этого нужны запас жизненных сил, выносливость, реакция, железные нервы. Он сломается. — Траккиа отвел взгляд от противоположного кафе и отхлебнул из своего стакана. — Господи, чего бы я только не дал, чтобы только сидеть сейчас в соседней кабине возле этих двоих!
Вдруг Траккиа положил руку на рукав Нойбауэра.
— Может быть, это вовсе и не нужно, Вилли. Может быть, уже есть уши, слушающие их. Гляди!
Нойбауэр огляделся. Стараясь, чтобы его не заметили, в соседнюю с занятой Харлоу и Даннетом кабину пробрался Рори Мак-Элпайн. Он развязно и картинно нес в руках выпивку. Сел он так, чтобы быть спиной к Харлоу: их разделяло расстояние всего в один фут. Рори поплотнее прижался спиной к перегородке, казалось, затылком даже пытаясь вслушаться в разговор за стенкой. Вид у него был при этом такой, будто он готовился сдавать экзамен на мастера шпионажа или двойного агента. Между прочим, он действительно обладал талантом наблюдать и подслушивать, оставаясь незамеченным.
