— Вам приходилось спорить с ним?
— Спорить можно лишь с тем, кто осознает разницу между добром и злом и в той или иной степени придерживается либо того, либо другого. А для Шандора злом было то, что было дискомфортно для его естества, а добром — то, что приятно. Можно вести спор с таким человеком? Для него идея или принцип были своего рода красивыми декорациями, которые можно было менять по его вкусу; причем делал он это не из расчета, как обычно поступают мошенники, просто для него они не имели ни малейшего значения.
Тоот выдержал небольшую паузу.
— Если говорить о добром и злом начале в Шандоре, что перевешивает?
— Странный вопрос. Никогда бы не поверил, что его задаст сотрудник полиции, что его может подобное интересовать.
— Мне хотелось бы распознать этого человека, чтобы понять, что могло с ним приключиться.
— Ни рыба ни мясо. Ни белый, ни черный. И все же он был скорее хороший, чем плохой. Вот мое представление о Шандоре. Но удачного будущего я для него не предвижу, если у него вообще существует какая-то перспектива, у бедняги. Я в том смысле, если он еще жив.
— Отчего же ваш прогноз столь мрачен?
— Я знавал подобных людей. Поначалу они щедро одаряют своих друзей, приятелей, окружение — это в молодые годы. А затем дают ровно столько, сколько те должны получить. Ну а следующий шаг — дать как можно меньше, получить как можно больше…
Он развел руками.
— Разумеется, это все лишь слова, на деле никогда невозможно угадать, что из кого получится.
Тоот пытался переварить услышанное. Образ Шандора Варги, который поначалу ему представлялся расплывчатым и туманным, теперь становился все более определенным, отчетливым.
— Господин священник, вероятно, вы не в курсе его дел. Я имею в виду бизнес.
Священник медленно покачал головой.
— Об этом я не знаю ничего. Сюда он приезжал не для того, чтобы говорить об этом, мы никогда ни о каких делах даже не упоминали. Вы понимаете, что меня прежде всего интересуют духовные ценности, а не материальные. Вчера на проповеди я своим прихожанам так и заявил: у вас лучший скот во всей области, а вот о душах своих вы заботитесь мало.
— Души, вероятно, не требуют столько труда и забот?
— В этом вы глубоко заблуждаетесь.
— Господин священник, как вы считаете, ваш двоюродный брат исчез по своей воле? Куда он мог направиться? И почему так поступил?
— Понятия не имею. Хотя я много размышлял по этому поводу.
— Ваш брат чувствовал себя дискомфортно в создавшейся в те дни обстановке?
