— Вина выпьете?
Тоот отрицательно покачал головой и спросил:
— А как у вас с женщинами? Мне кажется, они вас не обходят стороной, о чем свидетельствуют многочисленные окурки со следами губной помады, — и Тоот показал на консервную банку, выполнявшую роль пепельницы.
Мачаи покраснел, но сразу же ответил:
— Куда там! Это из винозакупочного треста была одна особа по официальному делу. Когда же у меня появляется потребность в женщине — а это бывает теперь довольно-таки редко, — я не бегаю за местными бабенками, а выбираюсь в Будапешт и там «арендую» себе подходящую. Но, пожалуй, вскоре я покончу и с этой практикой — цены очень возросли.
— Каково ваше мнение о Шандоре Варге?
Мачаи сжал губы.
— Почему вы сейчас спрашиваете меня об этом?
— Потому что я веду расследование по делу о его исчезновении.
— Видите ли, у меня нет о нем никакого мнения. По той же причине, по какой нет у меня никакого мнения и о вас. Вы живете в другом мире, не как я. Варга тоже приезжал сюда, но наш разговор был весьма односторонним, потому что он рассказывал мне всякую всячину, которая меня не интересовала. А я так и вообще не знал, что ему сказать.
— А тогда чего ради он приходил к вам?
— Может быть, именно поэтому. Он понимал, что может рассказать мне все — никого из тех, о ком идет речь, я не знаю и никогда не встречусь с ними, а значит, и не передам дальше то, что услышал.
— И что же он рассказывал?
Мачаи пожал плечами.
— Вряд ли я сумею повторить. Ругал какого-то своего начальника, да и своих подчиненных тоже — так делает большинство людей. Жаловался на семью, — мол, сколько энергии они у него высасывают, хотя и жить без них он не может. В общем, нес всякую чепуху. Я даже сказал ему, что если ему что-то не по нутру, зачем-тогда он делает. А он мне в ответ: потому что больше любит пиво «Хейникен», чем «Кёбаняи». Я ему на это сказал: «Тогда вы идиот». И что же? В следующий раз он привез несколько банок «Хейникен». Мы распили их. Пиво было действительно хорошее. «И все же, — сказал я ему, — ради этого я и одного шага не сделаю». Он в ответ зло заметил: «От серости, от посредственности можно уйти только в двух направлениях: я стараюсь вверх, а ты — вниз. Твой путь, дружище, можешь мне поверить, легче. Даже если он и кажется более тяжелым. Погляди на себя. Ты живешь на таком уровне, как батрак в прошлом веке. Твою жизнь даже нельзя назвать жизнью».
— Ну и что же вы ему на это ответили?
— Я сказал ему, что плюю на его жизненный уровень. Я не собираюсь идти к нему и его не зову сюда. Какого черта он приходит? Он приутих и сказал: «Ты прав. Если бы я не был таким общительным человеком, я бы вел себя по-другому». Потом через несколько недель он снова пришел. Даже предложил мне выгоднее продать мое вино. Но я не принял его предложение. Зачем мне деньги? Они только бы внесли разлад в мой устоявшийся образ жизни.
