Петя (к Мише). Ну-ка, философ, как это сформулировать с абсолютной научной полнотой?
Миша (снимает очки, протирает). Если с абсолютной, то, по-моему, так: инженер Главного управления мебельной промышленности целует Колькину Клавку.
Николай встает, опустив голову, идет прочь, Клава наконец освобождается.
Клава. Коля! Девочки… я сейчас объясню. Задержите его.
Все, кроме Трофима и Елизаветы, с шумом и гамом убегают.
Трофим. Лизанька…
Елизавета. Как вы осмеливаетесь меня так называть. Даже после этого?! (Встает).
Трофим. Это я исключительно… из любви к вам.
Елизавета. Из любви? Ко мне! Насмешечки строите?! (Со слезами). И как таких в начальниках де-ержат…
Трофим. Елизавета Феофановна! (Падает перед ней на колени).
Елизавета. Перед Клавкой становитесь.
Трофим. Лизанька… Солнышко! Выслушайте! А потом — казните или милуйте. Что вам стоит выслушать?
Елизавета. Ладно. Ничего не стоит. (Вытирает слезы). Говорите. Ничтожный вы человек…
Трофим. Я просто хотел зацементировать вашу любовь ко мне. По-столичному.
Елизавета. Чего-чего?
Трофим. По-столичному, говорю, хотел зацементировать вашу любовь… Но… недоучел, что вам это будет… несколько странно… Вы в глуши живете. В провинции.
Елизавета. Это как же… зацементировать по-столичному?
Трофим. Видите ли… был такой поэт Пушкин. Большой специалист в таких делах.
Елизавета. Ну?
Трофим. Он вывел такой закон: чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей…
Елизавета. Ну?
Трофим. Я хотел, чтоб больше… И потому — с Галиной… А сейчас — с Клавой. Елизавета Феофановна! (Подползает на коленях).
Елизавета. Не подходите… (Отходит).
Трофим. Лизанька! (Подходит).
Елизавета (отходит). Я сказала — не подходите… пока.
Трофим. Солнышко вы мое! (Берет ее за руку).
Елизавета (отходит, но руки не отнимает, только отворачивается). Интересные у вас, в столице, законы.
Трофим. Ей-богу, я люблю только вас! Я вам докажу это!
Елизавета. Опять с кем-нибудь… зацементируете?
Трофим. Что вы? Что вы? (Встает). Я вижу, чувствую — ваша любовь ко мне и без того зацементирована. Правда ведь, Лизанька? А? Правда, правда, я уверен!
Елизавета (по-прежнему отвернувшись). Скажите, какой вы… самоуверенный.
Трофим. А об моей говорить нечего. Осталось только обе любви… э-э… заштукатурить…
Елизавета (отнимает руку). Это опять что такое.
Трофим. В смысле — осталось только… в загс сходить.
Елизавета. Ой! (Прижимает руки к груди). Хе-хе… Напугали даже…
Трофим. Зачем, зачем бояться загса? Лизанька?!
Елизавета
