Вероятно, она задремала и пришла в себя, вздрогнув, когда дверь заскрипела. Сейчас через окно ярко светило солнце, и она услышала, как бабушка выходит из своей спальни. Она была во фланелевой ночной рубашке, на ее плечи была накинута шаль.
— Мне нужно в туалет, — неуверенно произнесла Адель. — Я попыталась встать, но не смогла.
— Почему не смогла? — спросила бабушка, подозрительно меряя ее взглядом.
— У меня все болит, — сказала Адель.
— Я думаю, у тебя просто ноги онемели. Я тебе помогу.
Вся ее помощь заключалась в том, что она ухватила Адель за руки и подняла ее рывком. Адель закусила губу, чтобы не закричать от боли, и покачнулась на больных ногах.
Бабушка позволила ей опереться на свою руку, и Адель добралась до судомойни, морщась при каждом шаге.
— Надень это, — велела Хонор, подтолкнув ногой к Адель пару старых тапочек. — До туалета недалеко.
Когда задняя дверь открылась, перед Адель за забором огромного сада предстал такой прекрасный и неожиданный вид, что она в одно мгновение забыла про свою боль.
Волнистая трава, усыпанная цветами, простиралась до самого Рая. Справа от нее были руины замка, который она видела по дороге сюда, и речка, как гладкая серебряная лента, петлявшая по буйной траве.
Похожий на гогот шум заставил ее поднять голову. Над ними пролетала стая больших птиц с длинными шеями, и она проследила взглядом, как они устремились вниз к реке и грациозно приземлились, не всколыхнув воды.
— Это дикие гуси, — сказала бабушка. — У нас их здесь около десятка разных видов.
Адель вдруг снова ощутила, как сильно у нее все болит, и заковыляла в туалет, на который ей указала бабушка, почти спрятанный под кустом, усеянным большими ярко-красными цветами. Выйдя через несколько минут, она увидела, как бабушка открывает клетку с кроликами, чтобы выпустить их побегать.
— Я люблю кроликов, — сказала Адель, когда два очень больших белых с коричневым кролика выбежали и выжидательно понюхали воздух.
— Это не домашние животные, — холодно сказала бабушка. — Я развожу их из-за мяса и шкурок.
Ко второй половине дня Адель была в отчаянии, убежденная, что ее бабушка действительно ведьма, потому что она, видимо, была самым отвратительным человеком, которого девочка когда-либо встречала. Все, чего Адель хотела, — это лечь, закрыть глаза и заснуть, но бабушка сказала, что она должна сидеть на стуле.
Вымыв Адель, она заставила ее надеть свое старое платье и продолжала забрасывать вопросами, но девочка почти все время слишком плохо себя чувствовала, чтобы отвечать на них. Ей было то холодно, то так жарко, что она вспотела, но бабушка, похоже, этого не замечала, потому что все время выходила из дома, занимаясь домашней работой.
