Юсуф извлек из сумки еще одну бомбу и поднял над головой:
– Сейчас я брошу ее вниз и сразу же уйду. Нужно одновременно нейтрализовать оба отряда. Береги уши. Эта серная бомба грохочет, как гром. Их она выманит, но я не хочу, чтобы у тебя полопались барабанные перепонки.
Эцио выполнил все рекомендации Юсуфа. Он отошел в дальний конец двора. Не сводя глаз с открытого люка, он прицепил к левому наручу пистолет, предпочтя оставить крюк-клинок для ближнего боя. Перед выходом на улицу Юсуф швырнул бомбу в противоположный угол двора и исчез.
У артиллеристов такой грохот назывался «дьявольским пердежом». Эцио просунул руки под капюшон и плотно закрыл уши, но все равно у него зазвенело в голове. Он резко мотнул головой, избавляясь от звона. И в это же мгновение из люка на солнечный свет вылез десяток тамплиеров, возглавляемых красноносым капитаном. Они щурились от солнца и испуганно озирались вокруг. Эцио действовал быстро. Троих он убил раньше, чем те успели хоть что-то сообразить. С помощью крюка-клинка через минуту он отправил к предкам еще троих. Трое кинулись наутек, едва услышав два отдаленных взрыва и почуяв запах дыма, принесенный ветром.
– Ты отлично рассчитал время, Юсуф, – негромко произнес Эцио.
Капитан отряда бежать не собирался. Он был сильным и мускулистым, невзирая на пристрастие к выпивке. Поверх темно-красного мундира у него были надеты черные видавшие виды плечевые доспехи. В правой руке капитан держал тяжелый боевой меч дамасской стали, а в левой – кривой кинжал с зазубренным лезвием и шипом на конце.
– Ну, держись, – хрипло рявкнул капитан. – Кинжалом я тебя зацеплю, а мечом чикну по горлу. Все, ассасин. Допрыгался.
– Пора и тамплиерам понять, что они живут в шестнадцатом веке, – ответил Эцио.
Он поднял левую руку, выдвинул пистолет и выстрелил, надеясь, что на столь близком расстоянии не промахнется. Так и случилось. Хотя он и стрелял левой рукой, пуля аккуратно вошла капитану между глаз.
Тамплиер еще сползал на землю, когда Эцио перебежал на другой конец двора, вскочил на бочку и с помощью крюка-клинка взобрался на башню.
Ракету, о которой ему говорил Юсуф, никто не трогал. На башне имелась небольшая катапульта, откуда он и выстрелил. Ракета взмыла высоко в небо. Последовала яркая вспышка, и сейчас же за падающей оболочкой потянулся шлейф фиолетового дыма.
У основания башни его уже ждал Юсуф.
– Неудивительно, что тебя выбрали Наставником, – сказал турецкий ассасин. – Вряд ли кто-либо сумел бы лучше выбрать время.
