Е л е н а. Григорий Иванович, Шурик! Смотрите, Томочка приехала!
Ш у р и к (бросается к Тамаре). Ура!
Т а м а р а. Берегись, Шурик, пыль на мне пластами. Фух!
Григорий здоровается с Тамарой.
Семен Александрович заехал в наш колхоз. А я сама собиралась: книги мои тут остались.
Е л е н а. Колхозница! Знатная свинарка-доярка, телятница-овцевод!
Т а м а р а. Курочки тоже в моем распоряжении, Лена! Ой, какая вы красивая…
Е л е н а (смеется). Загорела, да? Огород копали. (Показывает на Григория.) Вот мой помощник.
Ш у р и к. А я? Я в пещере копать наловчился. Вот мускулы…
Г р и г о р и й. Силач.
Е л е н а. Сбрасывайте свой плащ. (Снимает с Тамары плащ, кружит ее.)
Т а м а р а. Цыганка, цыганка. Одни зубы…
Е л е н а. Томочка, родная, отдыхайте!
Т а м а р а. Допрежь того пыль из себя выколочу. (Схватив Шурика.) В школу ходишь, булошьки жрешь, задашьки не решаешь, слепая мышь? Оторву башку-то, и тошькя.
Ш у р и к. Тетя Тамара, что такое?
Т а м а р а. Это там, в деревне, одна старушка так гуторит.
Г р и г о р и й. Как оно после Москвы?
Т а м а р а. Плохо! Работа грязная, ответственная. Сбегу! (Убегает.)
Е л е н а. Ну, деятели науки и техники, что у вас тут получается?
Г р и г о р и й. Уже не стыдно показать. Верно, мастер?
Ш у р и к. Теперь только механизмы.
Е л е н а (садится на пол, рядом с Шуриком). Когда мыла, а доски все еще сырые.
Г р и г о р и й (и для себя неожиданно). Руки у вас красивые.
Е л е н а. Руки? (Смотрит на свои руки.) Спасибо… давно не слышала. (Встретилась глазами с Григорием, смутилась. Шурику.) Шурик, когда же мы полетим на Марс?
Ш у р и к. Скоро! А наперед одно боевое задание на земле. (Поднял глаза на Григория, закашлял.) Мам, а ты здорово поешь. Очень даже хорошо. Раньше ты так не пела.
Е л е н а. Когда раньше?
Ш у р и к. А никогда.
Елена встречается взглядом с Григорием, встает.
Мам, ты обиделась? (Вскочив.) Мамочка, это же хорошо… Ты же никогда-никогда такая веселая не была.
Е л е н а (обходя взглядом Григория). Ты забыл, Шурик, просто забыл.
Ш у р и к. Да у меня отличная память, сама говорила!
Е л е н а. Пусти, сынок, пусти… я пойду умываться. (Выходит.)
Ш у р и к. Удивительно. То память на пятерку, а то всякие пустяки не помню.
Григорий, охваченный волнением, выходит на веранду. За ним увязывается Шурик.
Дядя Гриша, а что, если мы сделаем штаб? По всем чтобы правилам искать.
Г р и г о р и й. А?
Ш у р и к. Шта-аб.
Г р и г о р и й. Да-да… (Уходит.)
Ш у р и к выбегает за Г р и г о р и е м. Входит Т а м а р а, за ней Е л е н а.
