Вечернее небо, окрашенное закатом, виднеется в проломе стены. Багровые небеса кажутся заревом, потому что все сотрясается от взрывов бомб и протяжных, как удары гигантского хлыста, выстрелов зенитных орудий. Иначе выглядит и комната, где живет Нила. Здесь кроме кровати теперь стоит еще круглый полированный стол, несколько стульев. Свалены чемоданы, всякий скарб, узлы с вещами. В правом углу комнаты небольшая ширма. Сверху спускаются С а ш к а и Э д и к.
С а ш к а. Видал, как наши «юнкерсов» гоняли? От-б-о-ой! Эх, ястребочки…
Э д и к. Тихо как стало…
С а ш к а. А, тихо? То-то!
Э д и к. Что то-то? И что тихо — и то хвастаешься. Эх, скелетик нашел, эх, патрончик мой, эх, война какая, моя война!
С а ш к а. Учитель очкастый… И чего я с тобой только вожусь, не знаю. Вот как расскажешь про самую последнюю книжку, так и до свиданья, раздружусь я с тобой.
Э д и к. Самой последней книжки ты никогда не дождешься.
Входит Ч у ф а р о в. Он направляется к лестнице.
С а ш к а. Эй, товарищ! Вы куда?
Ч у ф а р о в. К себе, наверх.
С а ш к а (почти с восторгом). А верха-то и нет!
Ч у ф а р о в. Как это нет?
Э д и к. Третий этаж сгорел. Еще днем, прямое попадание зажигалок. Сашка (смеется). Зажигалки всегда прямые!
Чуфаров бежит к лестнице, поднимается, но сразу возвращается назад. Входит Т у з и к о в а с узлом за плечами.
Э д и к. Мародерка.
Т у з и к о в а. Что-о?..
С а ш к а. Айда. (Орет.) Синяки, синяки, не боимся врагов… Пусть солдаты идут на бои-и-и! (Убегает с Эдиком.)
Т у з и к о в а (устраивая свой узел). Все, значит, жители теперя сюда… И мой флигерь вдрызг разбомбили. Хорошо еще, самой дома не было. А тут уполне удобная места. Ваши вещички, Аркадий Игнатьич, тоже сюда спустили. Успели спасти.
Ч у ф а р о в. Кто ж постарался?
Т у з и к о в а. Да эта… овчарка… Прямо из огня повыхватывала.
Ч у ф а р о в. Овчарка, говорите?
Т у з и к о в а. Теперь, стало быть, и вы вместе с нами поживете?
Чуфаров молчит.
Только, поди, недолго. Икуируют сызнова, кто успел приехать.
Ч у ф а р о в. А вы не собираетесь?
Т у з и к о в а. Остаемся в тылу треклятого врага. Можете на меня расположиться. В черные дни оккупации я честно вела образ жизни.
Ч у ф а р о в. Это вещи ваши?
Т у з и к о в а. Я поставила — мои. Холостяком проживаете? Одиночество сушит…
Ч у ф а р о в (назидательно).
