– Это ведь не навсегда, – сказал мужчина, успокаивая не только ее, но и себя.
Он не задержится там ни на один лишний день. И найдет какой-нибудь способ, чтобы бороться с происками против него… со временем.
Шарлотта шмыгнула носом, вытащила из кармана фартука платок и громко высморкалась. Питт заколебался. До того как войти в кухню, он был твердо намерен быстро собрать вещи и уехать, не затягивая прощание. Теперь же ему хотелось оставаться дома как можно дольше. Хотелось обнять супругу и, поскольку в доме никого не было, даже подняться с ней наверх, чтобы заняться любовью перед разлукой, которая продлится неизвестно сколько времени. Он не знал, станет ли ему от этого легче…
В конце концов, отбросив сомнения, Томас привлек ее к себе, поцеловал и сжал так сильно, что она невольно вскрикнула. Чуть ослабив объятия, он взял ее на руки и понес на второй этаж.
* * *
После того как Питт ушел, Шарлотта села на кровать напротив зеркала и принялась расчесывать волосы. Ей пришлось вытащить несколько шпилек и заколоть их заново. Выглядела она не лучшим образом. В покрасневших глазах все еще стояли слезы. Теперь это были слезы гнева, отчаяния и одиночества.
Хлопнула входная дверь, и до ее слуха донеслись звуки шагов Грейси в прихожей. Быстро приведя себя в порядок, хозяйка дома спустилась по лестнице вниз. Молодая горничная стояла посреди кухни с растерянным видом.
– Чегой-то случилось? – встревоженно спросила она. – У вас подгорел хлеб. Гляньте-ка!
И тут до девушки дошло, что дело гораздо серьезнее.
– Что-нибудь с мистером Питтом? Он ранен?
Кровь отхлынула от ее лица.
– Нет, – быстро ответила Шарлотта. – С ним всё в порядке. В смысле, он здоров.
– Что ж тогда? – продолжала допытываться Фиппс, вся напрягшись и крепко сжав свои маленькие кулачки.
Миссис Питт медленно опустилась на стул. Такое нельзя было рассказать в двух словах.
– Его перевели с Боу-стрит в Особую службу, в Ист-Энд.
Она никогда ничего не скрывала от Грейси. Та появилась в их доме восемь лет назад, когда была тринадцатилетней беспризорницей, недоедавшей, неграмотной, но с острым языком и волей к совершенствованию. Для нее Томас Питт был самым замечательным человеком на свете и лучшим в своей профессии. Она считала себя лучше любой другой горничной в Блумсбери, потому что служила у него, и жалела тех, кто служил у «простых бестолковых лордов». У них в их скучной жизни не было никакой цели.
– Что такое Особая служба? – с подозрением спросила служанка. – И для чего его туда перевели?
