— Позволишь? — я указала на его руку.
Он кивнул. Я попросила Антона сесть. Осторожно проведя по бугру, я почувствовала толчок. Так реагирует вирус на присутствующего лекаря. Дарина рассказывала, что хороший лекарь обязательно почувствует толчок вируса. Ему не нравится присутствие любого лекаря, но хороших лекарей — ещё больше ненавидит.
Я ещё раз провела по укусу, и снова почувствовала толчок. Осмотрев края укуса, я пришла к выводу, что укусу уже трое суток, и через двое суток Антон обратится. Записавшись на дополнительные занятия, я стала много читать, и могла многие вещи определять после осмотра.
— Новости неутешительные, — вздохнула я. — Твоему укусу уже трое суток, и двое тебе осталось. Как раз полнолуние через эти двое суток.
— И ты говоришь об этом спокойно? — поразился он.
— А нечего было тянуть! Я вообще удивляюсь, что ты обратился за помощью! — вспылила я.
— Ты что-нибудь сможешь сделать? — с надеждой спросил он.
— Есть платок, кусок ткани?
Антон нашарил у себя в кармане платок, и протянул мне. Я свернула его, и попросила Антона прикусить его. Он вопросительно посмотрел на меня.
— Да, Антон! Будет больно, — предупредила я. — У тебя сейчас глаза округлятся от ужаса, и кричать будешь долго… возможно, и плакать будешь.
— Очень? — промямлил он.
— Да. Нарыв сильный, и если его не вскрыть, можешь лишиться руки.
В моей руке появился ножик. Он был небольшим, и таскать его с собой удобнее. Антон забеспокоился, но дёргаться не стал. Он с ужасом смотрел, то на меня, то на ножик. Ухватив покрепче его руку, я проткнула бугор. Антон взвыл от боли. Его тело моментально покрылось потом, лицо покраснело, а из глаз потекли слёзы.
Должна отдать должное: Антон кричал, некультурно ругался, но руку не вырывал. Из нарыва вытекал гной. Он был не кремового цвета, а какого-то фиолетового…
Я надавила на рану, выгоняя гной из неё. Чем больше выгоню, тем лучше. Меня обдало жаром. Дальше в рану я лезть не стала. Нужно повязку наложить, чтобы за ночь она вытянула гной.
А с собой-то я ничего не брала! Решила я заглянуть в стол, что стоял в потайной комнате. Какого было моё удивление, когда я обнаружила тряпки. Счастью не было предела! Пусть только тряпки, но они есть!
Я перебинтовала рану. Она была открытой, а магией я не стала залечивать. Опасно. Антон немного успокоился. Он дышал ровно.
— Садистка ты Кирсанова, — выпалил он.
— Зато жизнь твою человеческую продлила на неделю, — вытирая нож о ткань, сообщила я. — Ну, и задал ты мне задачу Алартин! Я обалдела, когда вскрыла рану! Ты ведь не один получил этот укус, не так ли?
