Я слышал не только звон посуды, но и треск брёвен. Девушка разозлилась не на шутку. Только стоны слышны. У меня всё намного сложнее. После того, как я вырубил второго охранника, прибежало ещё человек пять. М-да, я по сравнению с ними просто Дюймовочка.
Что ж, воспользуемся несколькими приёмами. Уложил четверых, но забыл про пятого, за что и поплатился. Сознание не потерял, но долго наглаживал грудь и челюсть.
— Не такой уж ты и сильный? — фыркнул охранник. — Тебе повезло. С тобой проведёт ночь сама госпожа.
Ага! Только этого счастья не хватало! В соседнем бунгало стояла гробовая тишина. Как там Мирослава и Толя? Почему-то за Иру не так сильно волнуюсь?..
Я попытался встать, но охранник быстро вернул меня в горизонтальное положение. Он ударил меня по больной груди, от чего я заскулил.
Зашла главная жрица. Честно, вообще не до неё. Она села около меня, а я пытался отодвинуться, за что получил ещё дозу боли. Жрица вонзила ногти в моё плечо.
— Уффици? — сказала Мирослава. — Я иду!
До бунгало пока ей не удалось добраться. Её перехватили девушки, судя по голосам.
— У меня там друг мучается! А ну рассосались по острову, пока я вам не помогла! Ах, не хотите?! Тогда не жалуйтесь!
— Подружка у тебя с характером. Ничего, когда она доберётся до нас, ты уже будешь под моим контролем. А теперь расслабься и получай удовольствие.
Я долго сопротивлялся её поцелую, но жрица взяла верх. Она коснулась моей груди. Боль ушла, а я чувствовал слабость. Нет, нужно сопротивляться!
— Подходи по одному! Вот, другое дело! А теперь начали!
— Ты можешь потише? — крикнула Ира. — Не даёшь сосредоточиться!
— Лучше бы помогла!
— Позже Мира! Я тут немного занята!
— Когда ты освободишься, мне помощь уже не понадобится!
— А ты не торопись!
А жрица начала покрывать моё тело поцелуями. Дурман…
— И не стоило сопротивляться, — мурлыкала она. — Ещё немного и станешь покорным рабом. Ты мне нравишься, поэтому будешь моей игрушкой.
Не знаю, что она делала, но я перестал ощущать реальность. Меня уносило куда-то в заоблачные дали. Я ощущал только её прикосновения. Меня пугало то, что я не слышал голосов. Тут я вспомнил о медальоне. Рука будто свинцовая. Добравшись до медальона, я сжал его с желанием очнуться.
Медальон засиял, и меня выдернуло из пут ненастоящей любви. Я глубоко вдохнул, учащённо начал дышать и озираться по сторонам. Мирослава успокаивала меня и просила не издавать лишних звуков. Ей легко говорить! У меня чувство, будто долго боролся в воде и еле выбрался.
