– Это Малая Медведица. Я ее никогда без помощи не нахожу. А на той стороне – Орион.
Лили обернулась:
– Что у тебя там?
– Это приложение к телефону, которое указывает названия звезд и созвездий на небе. Направляешь телефон вверх – клац! – и ты уже знаешь, что над тобой созвездие Плеяды.
– Ух ты! – Лили швырнула окурок в сугроб и подошла ближе. – Можно я попробую?
– Конечно. Смотри, это – Большая Медведица, но ее я и так узнаю. Там, вверху, должна быть Полярная звезда, да?
– Верно! – Лили выхватила телефон у него из рук, ее лицо осветило мерцание звезд или дисплей. – А вон там Козерог! А вот… Секстант. Единорог. Я о таком и не слышала… Дерьмовый день был?
Спросила она просто, мимоходом, так что Ханнес едва услышал ее слова.
– И как ты до этого додумалась?
– Ну, у тебя в руке окурок, хотя ты строишь из себя мистера Только-не-при-детях.
Ханнес не мог не рассмеяться:
– Тонко подмечено. Но ничего серьезного. На меня написали жалобу в порядке надзора.
Чем чаще Ханнес повторял это немыслимое, типично немецкое нагромождение слов, тем смехотворнее оно ему казалось, словно номер в кабаре.
– А что это значит?
– Что кто-то на меня жалуется.
– Что ты натворил?
– Почему ты уверена, что я что-то натворил?
– Что-то плохое?
Он наклонился к уху дочери и, понизив голос, произнес:
– Это секретная информация.
Квок.
Они обернулись. Курица сидела на изгороди. Она не должна там сидеть. Она со своими недоразвитыми крыльями вообще не могла туда залететь. Курица склонила голову набок и уставилась на них злобными маленькими глазками.
Ко-кок.
– О нет! Как же ты туда попала? Как ты выбралась из сарая?
Ханнес потянулся за курицей, но схватил пустоту. Проворные тени мелькали на дороге в курятник, там было всего пять или шесть птиц, наверное. Ханнес не мог их точно подсчитать в темноте. Он махал руками, кричал: «Кыш, кыш!», – но куры его авторитетом пренебрегали и бегали по его ногам.
– Лили, помоги-ка мне!
Она не сдвинулась с места, лишь поднимала поочередно ноги, под которыми бегали куры.
– Я этого не умею. И-и-и-их, убери этих мерзких существ!
– Черт! – Ханнес схватил одну курицу, но маслянистые перья выскользнули у него из рук, и птица припустила к дому. Неверное направление.
– Ты вполне могла бы помочь, раз уж тут оказалась.
Лучше б он этого не говорил.
Нет, он хотел это сказать.
Лили стояла в темноте, Ханнес не мог видеть ее лица.
– Я не твоя подсобная работница. Если я здесь только для того, чтобы ковыряться в куриных какашках, то пошел ты…
