Был, да весь вышел.
К несчастью.
– Вы орудие убийства нашли? – спросил он, чтобы перевести ход своих мыслей на нечто более осязаемое.
– Нет, а ты?
Это был риторический вопрос, и все же Ханнес поднялся и осмотрел комнату. Благодаря открытой кухне-студии однокомнатная квартира казалась больше, чем была на самом деле. С потолка сыпалась штукатурка, на стенах покоробилась видавшая виды краска, и ее волны в свете прожекторов отбрасывали тени, создавая причудливые образы. Между дощечками дубового паркета виднелись щели. Таковы бесценные старые дома на мюнхенской Принцрегентенштрассе[2]. «А какой-нибудь спекулянт мог бы и убить за такую квартирку», – подумал Ханнес и испугался собственной мысли. Если у жертвы не было старого договора о найме, тогда в деле замешаны деньги. Им нужно раскрутить эту версию.
Он прошел по оставленной криминалистами дорожке; половицы скрипели и прогибались при каждом шаге, в серванте звякали бокалы. На стойке, отгораживавшей зону кухни от жилой комнаты, лежала наполовину прочитанная газета «Зюддойче цайтунг», а рядом – очки. Роза Беннингхофф читала газету от начала и до конца: сначала раздел политики, потом фельетоны. Следующая рубрика посвящалась экономическим событиям. Рядом стоял единственный, наполовину пустой винный бокал с высохшими потеками по краям.
– Она не ждала гостей.
– И все же здесь был кто-то еще, – произнес Вехтер. – Только мы пока не знаем, кто именно. И почему.
Один из криминалистов обернулся и сказал:
– Здесь натоптано, как на вокзале.
– Как он попал внутрь? – Ханнес сразу подумал о мужчине.
Как всегда, слишком поспешные выводы. Внутренний критик поправил его: «Я хотел сказать: он или она». Хотя, глядя на следы бойни на полу, трудно было предположить, что здесь орудовала женщина.
– Она сама впустила этого человека. Никаких следов взлома нет, – заметил Вехтер.
– Кто ее обнаружил?
– Кровь просочилась через пол и стала капать в квартире этажом ниже, на кухне, прямо во время ужина. – Вехтер поднялся, охнул и помассировал колено.
На лестничной клетке послышался стук тяжелых ботинок. В дверях возник полицейский, лицо его раскраснелось после подъема.
– Рокко пошел работать, – сказал он.
Вехтер выпрямил спину:
– Кто?
– Новый коллега, пес. Он взял след и пошел вниз. Гараж или подвал.
Ханнес подошел к входной двери. В свете прожекторов его тень удваивалась и утраивалась, увеличивалась до гигантских размеров, чтобы потом вновь броситься под ноги и исчезнуть. Он инстинктивно сунул руку под куртку и снова опустил. Сердце забилось быстрее.
