— Да-а, дела, — задумчиво протянул Синегоров. — Вечно ты, Александр, куда-нибудь влезешь.
— Ну а что делать, — засмеялся оперативник.
— Видимо, мы присутствуем при рождении банды оборотней, вернее, уже при ее становлении, — мрачно продолжал Синегоров. — Надо их брать, и чем скорее, тем лучше. Давай активизируй работу. Дать кого в помощь?
— Не надо, я же привык сам работать, — отказался Столбовский.
— Ну давай, с Богом, — напутствовал его Синегоров, — да все бумаги вовремя напиши.
Александр тяжело вздохнул;
— Да ученый уже.
Оба вспомнили прошлогоднее дело Лебедева. Тогда тоже Столбовский отличился. Не секрет, что в больнице без денег не вылечат, за все надо платить, за лекарство, за внимательное отношение, а уж за операцию!.. И приходят люди в УБОП — жалуются на взяточничество и поборы, но, увы, во многих случаях закон бессилен. Опера только зубами скрипели, когда слышали, что за какую-то операцию ребенку из многодетной семьи с родителей требовали немыслимую сумму, а иначе за исход не ручались. Но с Лебедевым было немного иначе. Он работал начальником отделения и зарвался. Взятки брал со всех и за всё, даже со своих же коллег, медицинских работников. И брал не помалу. Счет шел на десятки тысяч рублей. Столбовский задержал этого наследника Гиппократа с поличным при получении очередной взятки. Что тут началось! «Заказное дело», «Избиение медицинских работников», «Подставили!», «Кому это нужно?», «Лучший врач» и т. д. и т. п. Хорошо в то время выборов не было, а то бы и политику приплели. Лебедев действительно хороший был врач и когда-то вылечил очень нужных людей. И на пути следствия возникло столько подводных камней, но тем не менее, к своей чести, суд приговорил Лебедева к 5 годам лишения свободы. Однако областной суд отменил этот приговор, а Верховный суд подтвердил его решение. Таким образом, господин Лебедев был освобожден от уголовной ответственности за недоказанностью. В упоении от такого оборота событий, а больше по своей природной ограниченности, эскулап начал было кампанию против органов внутренних дел с требованием сатисфакции, но вовремя остановился и притих. А ведь освободили его не потому что не брал взятки, нет. А только лишь потому, что оперуполномоченный Столбовский вовремя не написал всего одну бумажку. Года 3–4 назад никто бы и внимания не обратил на такую мелочь, но времена меняются. Может быть, и к лучшему.
* * *
На следующий день Столбовский задержал возле ювелирной мастерской Инну, которая ждала ее открытия с пакетом в руках. В пакете находилось около одного килограмма металла желтого цвета, похожего на золото. Сначала барменша сильно испугалась, но через некоторое время, поняв, что бить ее никто не собирается, пришла в себя, закурила, закинула ногу за ногу и наотрез отказалась отвечать на все вопросы. Через полчаса Столбовского сменил Данилов и столь живописно обрисовал дальнейшую безрадостную судьбу заблудшей девушки, что она после седьмой сигареты дрогнула и начала сама задавать вопросы: «А что мне будет?», «А какой срок?», «А если все расскажу?». И в конце концов рассказала, что пакет все-таки ее, а вот сверток подобрала на улице и решила отнести ювелиру посмотреть. Приняв эту версию к сведению, хитроумный Данилов подошел с другой стороны.
