— Как долго вы занимались… проституцией? — спросила Мадлен.
Рэчел усмехнулась, заметив ее неловкость.
— Признаюсь вам, долго. Когда женщина обслуживает мужиков в машинах и на темных аллеях, ее отвратит от секса на всю жизнь, но, видите ли, в чем дело: Антон до сих пор возбуждает меня. И это несмотря на то, что я ненавижу его как человека. Я действительно его ненавижу.
— Если бы у вас была возможность, что бы вы сказали или сделали Антону?
— Я бы хотела увидеть его за решеткой, вот что! И желательно, чтобы его каждую ночь насиловала гурьба мускулистых сокамерников, испытывающих особый интерес к садизму и боли.
— Ясно, — произнесла Мадлен, которой от нарисованной картины было явно не по себе.
— Спросите меня еще о чем-нибудь, — горела нетерпением Рэчел. Вероятно, предаваясь фантазиям о мести, она получала удовольствие от сеанса психотерапии.
— Мне представляется, что у вас достаточно улик, чтобы воплотить свои мечты — засадить его за решетку. Если только вы действительно этого хотите.
— Дело не в этом.
Мадлен пристально изучала ее из-под полуопущенных век.
— Значит, на самом деле вы хотите не этого.
— Послушайте, я считаю, что вы ни черта не знаете о том, о чем рассуждаете! — отрезала Рэчел. — Нельзя шутить с такими парнями, как он. Неужели вы думаете, что тюрьма его остановит? Его брат тут же приедет за мной. Юрий помешан на семейной круговой поруке. А он намного безжалостнее и грубее Антона.
Мадлен была шокирована.
— Верю вам на слово.
На минуту воцарилось молчание.
— Я знаю, о чем вы думаете! — выпалила Рэчел. — Таких людей, как мы, необходимо изолировать от общества. Думаете, что находитесь рядом с неудачницей, верно? Вы убеждены, что общество необходимо оградить не только от бандитов и сутенеров, но и от шлюх.
Неужели Мадлен нахмурилась? Господи, да эта женщина — само спокойствие! Что же должно произойти, чтобы она открыла свои истинные чувства? Рэчел внимательно разглядывала ее лицо, но не заметила ни отвращения, ни порицания, ни гадливости. Некоторым образом Мадлен выдержала экзамен. Пока Рэчел демонстративно разглядывала ее, Мадлен, казалось, боролась с улыбкой.
— Значит, вы решили, что уже раскусили меня? — поинтересовалась она. — Я думала, психотерапевт здесь я.
— Тогда накажите меня.
— Я бы с удовольствием, но в этом нет необходимости. Я прекрасно вижу, что вы и без меня с этим справляетесь.
— Прекрасные новости! — огрызнулась Рэчел. — Ну и как же я себя наказываю?
— Вы выплескиваете свой гнев. К тому же довольно эффективно вымещаете свою злость на мне.
