Говоря между прочим, во дворец Валера прибыл тоже отнюдь не в набедренной повязке и без боевой раскраски. Положение обязывало. Сотрудники фонда Стофеля заказали своему клиенту новый костюм. Почти классический — только без галстука и целиком белый. И в то же время головной убор, надетый на Попришкина в резервации, по-прежнему украшал его голову.
Зизы из караула приветствовали Валеру короткими репликами «Вазунгу!» и «Нзури увиндаджи!» Никому и в голову не пришло оспаривать его главенство и вообще право здесь находиться.
Время от времени отвечая на приветствия все тем же, навязшим в зубах пожеланием доброй охоты, Попришкин держал курс к ближайшему из входов. Илона Макси и Илья Васильевич Котовский-Минин следовали за ним, отставая примерно на пару шагов.
Вестибюль, куда все трое прошли со двора, затем миновав портик, пострадал больше всего. Две небольшие мраморные статуи, некогда стоявшие у стен, оказались теперь повалены, и у одной из них была отколота голова. Со стен были сорваны картины… обломок рамы одной из них, почерневший, валялся среди остатков костра, который разводили прямо на полу, посреди помещения. На мраморных плитках пола остались обширные пятна — то багровые, то буро-желтые, с разводами. Следы недавних бесчинств. А на одной из люстр на веревке раскачивался висельник, облаченный в порванный мундир.
— Не волнуйтесь, — окликнул Попришкина Илья Минин, когда они оставили вестибюль за спиной и прошли в относительно чистый коридор, — только кажется, что этой гадости много. На самом деле убрать ее много времени не составит. Главное, доверить профессионалам…
— …или пленным нумбам, — перебила его Илона Макси, — время подводить итоги, дорогой клиент. Прославить мы вас прославили. Популярности — выше крыши. Что здесь, что на родине… где вас уже считают то романтическим героем, пошедшим против Системы, то кем-то вроде мученика. Причем в последнем случае сочувствуют вам уж всяко больше, чем тому коронованному недоразумению, которое канонизировали только за факт его насильственной смерти.
— Возможно, и вас скоро… могут канонизировать, — произнес Минин со зловещей двусмысленностью, — или хотя бы предложение такое выдвинуть. По аналогии, так сказать. И по прецеденту.
— И вот теперь вы получили власть, — не слушая его, продолжила рыжая Макси, — над немаленькой страной. Так что, надо полагать, свои обязательства наш фонд перед вами выполнил.
— Как насчет богатства? — поспешил напомнить Попришкин.
