Уткин с Гусевым решили, что попали в какую-то странную, не совсем даже и реальную обстановку, когда Турецкий пригласил их зайти в комнату Макса. В большой темной комнате на дюжине столов, поставленных по кольцу, работали компьютеры. Раздавалось ровное гудение, выдохи вентиляторов и размеренное чавканье. Это сам хозяин кабинета перемалывал зубами хрусткие картофельные чипсы, осыпая крошками безобразно нестриженную бороду большого мыслителя. Но и в темноте он видел, как кошка. Разглядев вошедших и сообразив, вероятно, кто они, Макс широким жестом указал на диван в углу, на котором сам спал, когда оставался в агентстве на ночь.
Турецкий тем же жестом повторил его приглашение, а сам подошел ближе и, на всякий случай, пояснил по поводу гостей:
— Привет, Бродяга, что нового? А это наши клиенты по делу, которым ты сейчас, в частности, занимаешься.
Макс кивнул в пустоту и засопел, но хрустеть перестал. Потом нажал на клавиши, обернулся и вытащил из принтера парочку листов с распечатанным текстом.
— Это что? — задал совершенно бессмысленный вопрос Турецкий, на что Макс лишь махнул в сторону бородой, не отрываясь от компьютера.
Александр Борисович наклонился с листами ближе к свету низко опущенной настольной лампы и удовлетворено крякнул:
— Молодец, старина, ты истинный Бродяга, преклоняюсь.
— С тебя кофе, — немедленно откликнулся Макс. — У меня кончается.
— Будет, распоряжусь. Слушай, Бродяга, а про другого полковника у тебя еще ничего нет?
— Найдем, если Бог пошлет.
— Макс, он обязательно тебе пошлет. Но у меня промежуточная просьба к тебе. Личная, в порядке, так сказать, дружеского одолжения. Еще одна пачка гарантируется, называй сорт.
— Возьмешь «Карт нуар», ее все время телик рекламирует. У меня, тебе известно, традиционная ориентация, я колумбийскую «арабику» предпочитаю. Но попробовать и эту, немецкую арабику, можно.
— Я знаю, будет тебе «Карта». Мы тут вспоминали одного нотариуса по фамилии, но она пока условная, — Саруханов. Ты не прикинешь по нотариальным конторам? Уж очень сильно нужен. Большая сука, доложу тебе.
— Точно говоришь?
— Точней не бывает. А координаты его перекинь Севе, он сам посмотрит, чем занимается наш композитор-нотариус.
— Ладно, «кликнем»… А вы не ждите тут, я позвоню Альке. Ты кофе займись…
