Грошев сжался, с ужасом наблюдая за его действиями.
— Вот, — тут же спокойным голосом сказал Филя и протянул Щербаку новый документ, — копия второго акта. Заметь, «травматология» уже другая, а? Вот жулик! Ну, мы тебя сейчас уделаем, как Бог черепаху, поползешь за третьим освидетельствованием, если доползешь!
И Филипп «выдал» такую матерную фразу, что адвокат окончательно скис.
Особенно пугать и не пришлось. Грошев, совершенно уничтоженный морально и раздавленный физически, достал копию своего заявления в УСБ ГУВД, затем сыщики сравнили акты и заявили, что вот теперь уже его песенка спета окончательно.
И вдруг словно вспомнили, причем оба сразу, и хором задали вопрос:
— А куда ты… нотариуса запрятал…?
— Ка… ка… какого нотариуса? — изобразил из себя полного идиота.
— Того, сукин ты сын, который все ваши аферы оформлял законным образом!
— Я не знаю… нет, я знаю… его, но не знаю, где он! Отец один знал…
— Ах, ты не знаешь? А ну, посмотрим, вдруг вспомнишь?!
Долгого сопротивления Игорем не было оказано, потому что громов и молний, низвергнутых на его голову, вполне хватило, чтобы он мгновенно обдумал свое положение и принял единственно правильное решение. И, спустя пяток минут, все втроем, заперев «контору», усаживались в машину Щербака…
Господин Саруханов встретил приезд адвоката с двумя его помощниками весьма настороженно. Он знал всех своих клиентов достаточно хорошо, чтобы верить, будто они всегда будут благодарны ему за профессиональную помощь в решении нелегких имущественных проблем. И, кроме того, он терпеть не мог, когда при нем начинались эти, привычные, увы, нынче, бандитские решения вопросов. Ну, договаривайтесь себе где-нибудь, но зачем мне демонстрировать эти увечья? Зачем смотреть, как вы с ним «разговариваете»? Не понимают! Или иначе уже не могут…
Поэтому и появление молодого Грошева, в сущности, такого же разбойника, как и его папаша, и как их общий начальник и кормилец из госбезопасности. Надо ему это? Нет, это им надо, а он уже просто вынужден. Верно подмечено, коготок завяз, не дай, Бог, и вся птичка в их дерьме утонет!..
— Игорь Григорьевич! В чем дело, что за суета? Вы же велели мне… пардон, просили не афишировать место своего пребывания, а сами? Не понимаю, что за немедленная надобность? Что, опять надо куда-то ехать? Только вы учтите, я не хочу присутствовать при ваших физических уговорах! Сделайте одолжение, решайте ваши проблемы до моего присутствия, и чтоб я только подписывал…
