Побег с «Оборотнем» | страница 9



— Зарядку лучше сделай.

— Ну, вы и насмешили, Александр Борисович. В нашей семье зарядкой по утрам занимается только мобильник…

За окном разгорался рассвет. Восходящее светило озаряло кроны убегающих на север березок и осин. На станцию Колядино поезд прибыл с опозданием в двадцать минут. Ворча, что расписания — очень важная штука, как бы без них люди узнавали, что поезда опаздывают? — Нагибин обнял свой пухлый портфель и полез из купе.

— Зачем нам Колядино? — удивился Турецкий.

— Станция такая, — скупо пояснил следователь, — до города ехать еще надо, сам не прибежит…

Утро на поверку оказалось хмурым и прохладным. Взошедшее солнце закрыли набежавшие облачка, по перрону разгуливал ветер, гоняя мусор.

— Поздравляю, Александр Борисович, мы в России…

Здание вокзала, как ни странно, было чистеньким, напоминало купеческий особняк где-нибудь в Томске. В Колядино выходило много народа — только их вагон покинуло семеро.

— Вы следователи из Москвы? — устремился к ним бодренькой рысью паренек в джинсах и ветровке, короткими кудрями и смышленой не по возрасту физиономией.

— Соответствуем описанию? — усмехнулся Турецкий, пожимая протянутую руку с длинными изящными пальцами. Рукопожатие у встречающего было твердым, хотя впечатления богатыря он не производил.

— Да, вас описали, — согласился парень, — Максим Леонович, убойный отдел. Комитет по встрече, так сказать.

— А что так мало? — проворчал Нагибин.

— Есть еще шофер, — засмеялся парень, — машина на стоянке, пойдемте. Приказано доставить вас в гостиницу, поселить, накормить, а уж потом вводить в курс дела. Вы не очень устали? — Максим с сомнением покосился на страдающего Нагибина. Тот сделал сложное лицо.

— В дорогу, — Турецкий засмеялся, беря Нагибина под локоть. Шепнул на ухо: — Не забывай, Олег Петрович, самое большое несчастье — это неумение переносить несчастья.

Он ожидал чего-то страшного, неудобоваримого — как любой «нормальный» человек, выезжающий за пределы МКАДа. С дрожью вспоминался провинциальный Мжельск с его ужасами, неудобствами и торжественным приемом в тюремной камере. Но здесь все было иначе. Увиденное на станции внутреннего отторжения не вызывало, встречающий — младший лейтенант Леонович — понравился. Шофер, восседающий за рулем ухоженной «шестерки», приветливо улыбнулся и за всю дорогу не вымолвил ни слова. Машина выезжала с опрятной станции, запруженной транспортом, мимо нарядных киосков, забитых товарами, мимо мини-рынка, накрытого прозрачным куполом. Леонович помахал знакомому гаишнику — тот отдал шутливую честь своей полосатой палкой. Поселок, состоящий в основном из частных домов, скоро кончился, машина устремилась по гладкому асфальту к плотной лесополосе.