Наверху меня встречает инструктор.
— Прыгнем? — говорит он.
Я протягиваю инструктору билет.
— Не надо, — смеется он, и я замечаю, что у него облупившийся на солнце мальчишеский нос и серые озорные глаза. Билет, вспорхнув бабочкой, улетает из моей руки.
Я влезаю ногами в какую-то парусиновую сбрую, инструктор застегивает на моей груди пряжку.
— Прыгай сразу, не думая. Поджимай ноги. Руками держись за стропы, советует он мне.
Я подхожу к самому краю площадки. Вот это высота! Виден весь город до железнодорожного переезда. По щелочкам улиц майскими жуками ползут автомашины. А вот и мой дом. Эх, если бы меня сейчас увидела тетя Инна!
— Давай! — говорит инструктор за моей спиной.
Я вцепляюсь руками в стропы и делаю шаг в пустоту. В меня ударяет ветер. Тело сжимается. Я закрываю глаза и лечу куда-то вниз и вперед широким размахом, будто на конце огромного маятника. Томительно замирает сердце, и даже в плечах и в ногах тоже что-то замирает.
— У-у-у-уххх!..
Потом меня слегка поддергивает кверху, и глаза сами собой открываются. Я удобно, как на скамейке, сижу на парусиновых лямках. Парк медленно поднимается мне навстречу. И совсем не страшно. Ну, ни капельки! Я смотрю вниз. Кто-то в толпе машет рукой. Юрка! Ну конечно, это он!
Я опускаюсь все медленнее и медленнее и вдруг совсем останавливаюсь, не долетев до земли. Парашют начинает крутиться. Я вижу то вышку, то кассовую будку, то густые парковые липы.
— Дергай! — кричит мне снизу Юрка. — Трос заело!
Я обеими руками дергаю стропы. Я подпрыгиваю на своем парусиновом сиденье. Ничего не получается. Парашют с шелковым шелестом опадает над моей головой, и, наконец, обвисает, как тряпка. Я болтаюсь на уровне первой площадки. Я никак не могу опуститься ниже. Из толпы слышится обидный смех. Я опять закрываю глаза и начинаю гореть от стыда.
… Я не помню, как меня сняли с парашюта. Кажется, инструктор зацепил трос багром и подтянул меня к вышке. Юрка потом рассказывал, что парашютная вышка устроена по принципу весов. С одной стороны — груз, который ходит внутри вышки по деревянной трубе, а с другой — человек с парашютом. Груз чуточку легче человека, и оттого человек опускается. Я оказался слишком легким, и груз уравновесил меня недалеко от земли.
Я уходил из парка один. Галка догнала меня на пихтовой аллее.
— Ты смелый, — сказала она, стараясь подделаться под мои быстрые шаги. — Я бы побоялась.
— Уйди, — сказал я, — а то как дам…
За ужином тетя Инна нарисовала мне мое будущее:
