– Но они выносливы и сильны. Это можно использовать.
– Если бы он знал нижние уровни – да. Но он же всю жизнь не вылезал дальше своей коробки!
– Ну да. А ты это сделала год назад. Они такие, потому что их сделали такими. Биологически они одного с нами вида, ничем не хуже нас. Я не видел ни одного мутанта, урода или зараженного среди них. Обычные люди – только оголодавшие, злобные и глупые.
– Поступай как знаешь, Райнер, но я против.
Молчание. Спустя минуту раздался шорох и Райнер сказал:
– Ладно. Пойдем.
Что-то скрипнуло, металл застучал о металл, заворочались какие-то детали, которыми бог Машины обычно насыщает внутренности окружающего Пространства. Завывания ветра усилились. Лицо обласкали потоки холодного воздуха. Через какое-то время металл застучал вновь, и все стало тихо. Рик понял, что остался один. Наедине с Пространством. Не в силах противиться сонному оцепенению, он лежал беспомощный, во власти Матери-тьмы. Он хотел бы проснуться, но вместе с тем желал сладкого забвения. Это двойственное чувство не в первый раз охватывало его. Словно рыба, вынутая сачком из пищевого аквариума, он ничком лежал на полу, уже не в состоянии повернуть домой. Жалкий, жалкий щенок, в одночасье разрушивший свою жизнь. Пусть Мать-тьма покарает его. Пусть его поглотит навсегда Пространство.
«А как же твоя сестра? – прошептал внутренний голос. – Аврора останется совсем одна. Ты должен бороться ради нее. Если они придут за ней, старик не сможет ее защитить. А когда они схватят ее и потащат наверх…»
Рик проснулся резко, рывком. Темнота вокруг как будто стала расползаться, уступая место сумраку, хотя он мог и ошибаться. Действительно, он видел окружающие стены без фонаря. Рик долго растирал окоченевшее тело, прежде чем встать. Холод глубоко впился в плоть, основательно остудил тело, уже начав свою смертельную работу. Рик знал, чем опасно пребывание на сквозняке: треть жителей Омикрона постоянно хлюпала носами. В самых страшных случаях человек впадал в жар, долго кашлял, отхаркивая гной, и умирал, захлебываясь в его потоках.
Рик гнал от себя страх. Окончательно разогревшись, он встал перед дверью, разглядывая ее как бы впервые. А что, если она запечатана заклинанием языка Машины? Тогда ему никогда не открыть ее. Рика пронзил ужас. Он как можно спокойнее потянулся к массивной ручке. В первый момент показалось, что игра окончена. Но нет. Рычаг поддался, и дверь приоткрылась, впуская внутрь новую порцию холодного воздуха. Не медля, парень скользнул внутрь.
