По началу в войне были успехи, но успехи странные. Завоевывали города, но от этого мало кому было хорошо, в завоеванных городах даже русских, таких как Полоцк. У жителей осталась в памяти невероятная жестокость русской оккупационной власти.
Наступление московских войск быстро выдохлось. Запад, действительно разделенный на лютеранство и католицизм, при угрозе с Востока тут же объединился. Причем, объединился по-умному. Католические области Прибалтики — Курляндия, Латгалия, попросили помощи у католической Польши. А протестантские области — Ливония, Эстляндия, попросили, помощи у лютеранской Швеции. Швеция и Польша заключили союз, и началась война совершенно в ином духе, — русские стали проигрывать.
А тут еще умирает царица Анастасия. Она умирает в 1560 году. А царь уже не верит ни Адашеву, ни Сильвестру. Считает, что они толкают его на то, чтобы он потерял самодержавную власть. И правильно считает, потому что они создают в Москве польско-литовский тип властных отношений. Во время войны с Польшей — это нонсенс. И он их смещает, обвиняя их в том, что они отравили Анастасию. Важно, что он отлично понимает, что это только предлог. Поэтому он их не казнит. Сильвестру позволяют уехать в Кирилло-Белозерский монастырь и там постричься в монахи под именем Спиридон, и он там живет и умирает спокойно, оставив деньги себе на помин души. А Адашева даже делают третьим воеводой в Ливонии, но потом, правда, после смерти Анастасии велят арестовать и заточить в Юрьеве, тогда занятом русскими войсками. Но он умирает, видимо, ненасильственной смертью. Макарий еще остается митрополитом и смягчает гнев царя.
Но после военных неудач начала 1560-х годов, одновременно с упразднением Избранной Рады, у Ивана Грозного появляется новый политический план, который в 1564 году сразу после смерти Макария 31 декабря 1563, начинает осуществляться в форме опричнины.
VIII.
Эта идея удивительна, страшна, и, по-своему, логична. Иван Васильевич отлично сознает, что Московия изменилась за 15 лет. Теперь это уже не православная ордынская деспотия, как при отце и деде. Русь теперь полувотчинная, полусоборная страна, в которой самоуправление, в которой пользуется большими правами дворянство, духовенство, в которой быстро растет западно-образованный слой. А он хочет быть таким, как дед и отец и даже более чем они единовластным правителем. Он начитан. Он прекрасно знает античных авторов, любит историю, читал, возможно, и Макиавелли, и латинские трактаты Данте. Он выдумывает, что его власть происходит от императора Августа через Пруса и что вообще никакого отношения к христианству не имеет. Распространяется Сказание о Мономаховом венце, в котором утверждается, что шапка Мономаха — это не Византийская корона, а венец вавилонского царя Навуходоносора. И всё для того, чтобы обосновать свои права на абсолютную власть над жителями Московии. Дж.Флетчеру, вспоминая варяжское прошлое своего рода, он объясняет, что к своим подданным он никакого отношения не имеет — он природный немец, а не вороватый, грязный московит.
