В конце декабря теперь уже прошлого года прозвучали последние аккорды третьей серии передач проекта «Голос». Вот уже три года мы не устаем удивляться обилию талантов, нахлынувших из близких и отдаленных мест все еще необъятной России. Мы, замордованные нашей еврейской эстрадой – «любовь-морковь», – уже не чаяли услышать и увидеть что-либо живое, чистое, настоящее – и вдруг! Руководство еврейского ТВ (а русских каналов в России нет) изредка на русском языке допускает к исполнению 2–3 песни. Среди них обязательные – «Коробейники» и «Валенки». На этом русский репертуар заканчивается. В проекте «Голос» прозвучало неожиданно много незнакомых – и лирических, сердечных, светлых, и могучих, пронизанных силой, удалью и глубокой народной мыслью, русских песен.
Чья воля вынудила Первый канал заменить налаженную индустрию развращения человека на нечто противоположное, пусть даже на дюжину вечеров в год, судить не берусь, не знаю. Дай Бог, чтобы проект «Голос» не остался единичным явлением. Хотя кое-что уже настораживает. Было объявлено, что жюри будет в нынешнем году (2015) обновлено. Я опасаюсь, что общая любимица, солнышко русской эстрады, Пелагея, в жюри не попадет. Это, скорее всего, ожидает и Александра Градского. Они больше других наставников предлагали конкурсантам к исполнению именно русские песни и романсы.
Подход, настороживший меня, проявился уже на сей раз. Первое место было отдано Александре Воробьевой, певице достойной, но не внесшей все же новизны в репертуар проекта. Второе место занял Ярослав Дронов, певец истинно русский, отважный, с могучим русским репертуаром. Это, несомненно, счастливое открытие проекта «Голос». Похоже, начальство перестраховалось, как бы чего не вышло с таким непривычно самостоятельным, сильным артистом. Попридержим его, дескать, спокойнее будет…
Я помню из советских времен, и уже позже – из 90-х, активного деятеля на ниве народного образования по фамилии Асмолов. Его можно было видеть и на экране ТВ, и прочитать его поучения в газете. Короче, примелькался бывший «товарищ», ответственный работник министерства. Он всегда и везде говорил об излишней строгости, однобокости и отсталости советской системы образования и воспитания. Нужно расширять, освобождать, облегчать…
