Низость людей, причиняющихъ такія мученія очевидна. Замѣтимъ только, что легко убить человѣка: достаточно, чтобы одинъ или нѣсколько нравственныхъ идіотовъ приказали другимъ нравственнымъ идіотамъ перетянуть веревкой или перерѣзать ножемъ горло связанному по рукамъ и ногамъ человѣку. Но всѣ эти идіоты, собравшись со всѣхъ концовъ свѣта, не сумѣютъ возвратить убитому человѣку жизни.
"Никогда — пишетъ Л. Н. Толстой, — никакимъ злодѣямъ изъ простыхъ людей не могло придти въ голову совершать всѣ тѣ ужасы костровъ, инквизицій, пытокъ, грабежей, четвертованій, вѣшаній, одиночныхъ заключеній, убійствъ на войнахъ, ограбленій народовъ и т. п., которыя совершались и совершаются всѣми правительствами и совершаются торжественно. Всѣ ужасы Стеньки Разина, пугачевщины и т. п. суть только послѣдствія и слабыя подражанія тѣхъ ужасовъ, которые производили Іоанны, Петры, Бироны и которые постоянно производились и производятся всѣми правительствами. Если дѣятельность правительства Заставляетъ воздерживаться, — что очень сомнительно, — десятки людей отъ преступленій, то сотни тысячъ преступленій совершаются людьми только по тому, что люди воспитываются для преступленій правительственными несправедливостями и жестокостями."
"Вся исторія древнихъ и современныхъ государствъ, — писалъ М. А. Бакунинъ, — есть ничто иное, какъ рядъ возмутительныхъ преступленій… настоящіе и бывшіе короли, правители всѣхъ временъ и всѣхъ странъ, государственные люди, дипломаты, бюрократы и воины, если ихъ судить съ точки зрѣнія простой нравственности и человѣческой справедливости, сто разъ, тысячу разъ заслужили висѣлицы и каторги. Потому, что нѣтъ ужаса, жестокости, святотатства, клятвопреступленія, лицемѣрія, безчестной сдѣлки, циничной кражи, постыднаго грабежа и грязной измѣны, которые не были бы совершены и не совершались бы ежедневно представителями государства, безъ какого бы то ни было извиненія, кромѣ эластичнаго одновременно и удобнаго и ужаснаго слова — государственная польза".
Своими угрозами и муками государство поддерживаетъ современныя невыгодныя для рабочихъ массъ порядки, какъ поддерживало рабовладѣльчество и крѣпостничество, служило и служитъ въ мало почетной роли палача богатымъ группамъ населенія.
Казалось бы, что эти люди — властители, все себѣ берущіе и все себѣ позволяющіе, — могли бы стать полубогами. Въ дѣйствительности же передъ нами сборище жалкихъ, но свирѣпыхъ и лицемѣрныхъ нравственныхъ идіотовъ, хороше вымуштрованыхъ, удивительно низменныхъ людей.
