Все торжище было охвачено ужасом.
Как же попали сюда Тхао Ниа и Ми?
Мать строго-настрого запретила детям спускаться в Финша. Она боялась, что злые люди убьют их. Она знала: особенно опасно выходить из леса в дни праздника.
Едва начиналась ярмарка, вдоль лесной опушки валил народ из деревень. Затаившись в зарослях, дети слышали говор, пение рожков, позвякивание серебряных обручей на шеях и ногах проходивших девушек. Ниа точно определял эти звуки и объяснял их значение сестренке. Что же касается Тхао Кхая, то его это не интересовало. В свои десять лет он о ярмарке и не думал. Целые дни напролет он копался в земле, отыскивая клубни маи[19], или ставил силки и ловушки.
Тхао Ниа был старше, в его возрасте подростки уже играли на свирели[20]. И он не хотел отставать от сверстников — смастерил себе свирель, отыскав подходящий бамбук и высверлив в нем дырочки, и частенько подолгу наигрывал в лесу. Но играть для себя одного было грустно. Ему страстно хотелось сходить на ярмарку, взглянуть на людей. Маленькой Ми, которой очень нравились его рассказы о том, как веселятся в Финша деревенские девушки, тоже захотелось увидеть все своими глазами.
Мать предупредила:
— Тебе нельзя ходить на ярмарку, доченька. Если люди увидят тебя — убьют.
— За что, мама?
Мать не сумела или не посмела ответить, и Ми пропустила этот запрет мимо ушей.
В тот день Ниа и Ми сказали матери, что идут на пашню, а сами со всех ног пустились в Финша.
Всю жизнь они прожили в лесу, ярмарки никогда не видели и не знали даже, что это такое. И вот она — ярмарка. Широкая, забитая народом площадь, пахнет дымом и жареным мясом. Все на этой площади необыкновенно и заманчиво.
Ниа очень хотелось присоединиться к девушкам и парням, игравшим на рожках и свирелях. Но он не посмел остановиться у плетеной клетушки, где сородичи богатого купца Цина вываривали тигриный жир и ловко и споро увязывали в тюки вымененные товары. Любо было глядеть на такую работу: едва заполучишь вещь, глядь — а она уже в тюке.
Но Ниа смотрел не на них. Он глаз не мог оторвать от ярмарочного веселья. Свирель свою он давно уже достал из-за пазухи и держал в руке. А у маленькой Ми в глазах рябило от чудесных ярко-красных нитей в пальцах толстого белолицего человека с золотыми зубами. В нос бил крепкий дух мясного отвара — неподалеку вокруг котла суетились люди, они подкладывали хворост, добавляли в котел соль, черпали и пробовали кипящее варево. На такую еду даже глядеть было сладко. А какова же она на вкус?..
