— Я ее спасаю, а она кричит, — обиженно заметила Майя и, скользнув ближе, зашептала. — Мало времени! У Вако план: обратить сегодня даму Эмендо. Лучше тебя, чем дочь, юные плохо справляются с новым существованием. Тебя пасли весь бал, но я помешала Вако, — она горделиво хохотнула. — Вывела на вас охотников, и он струхнул. Бегите отсюда! Где Антея?
— Антея? В зале… с Митто.
— С Алоисом?! — казалось, побледнеть при столь белой коже невозможно, но Майя побледнела. — Все пропало. Он ее уже, наверное, увел… — забормотала она. Я похолодела:
— Алоис тоже тварь?!
— Беги за дочерью! — зазвенел в ушах крик подруги, а я уже неслась в зал.
Антея будто дремала в кресле в глубине зала, склонив голову на грудь. Подбегая, я только молилсь, чтобы на ее шее и груди не было укусов, как у Калькара… Наверное, почувствовав мой страх, дочь открыла глаза, сонно тряхнула головой — и резко села:
— Ой, я что, заснула?!
Я остановилась в шаге, не в силах шевельнуться. Счастье помилования в последний момент переполняло тело.
— Ты что же, уснула, дочка? Как же твой кавалер? — я постаралась, чтобы голос не задрожал. Зато задрожали руки, пришлось скрестить их на груди.
— Он привел меня сюда после танца и ушел, — Антея поморщилась, скрывая зевок.
— Он… не напугал тебя?
— Граф Митто? Не-ет.
Я с облегчением выдохнула:
— Поедем домой!
Чары над залом потихоньку рассеивались. Госпожа Калькар начинала тревожиться, что давно не видела сына, но подойти к ней и рассказать, что видела в комнатке за залом, у меня не хватило духу. Подхватив свое спасенное дитя, я бежала из страшного дворца.
В этот раз я села в карету к дочери и всю дорогу нервно шутила и делилась впечатлениями о прошедшем бале, естественно, выпуская последние. Антея тоже заметно нервничала, капризничала, но я списала это на усталость. Дома она рухнула в постель и тут же заснула тяжелым неподвижным мертвым сном, пришлось самой раздевать ее. Укусов на теле не было, но на спине под левой лопаткой я нашла глубокий порез. Он выглядел так, будто его нанесли дней пять назад, уже заживал… но еще вчера его тут не было. Я помогала дочери одеваться на бал и отметила б его, если б он там был.
Почему-то не оставляла мысль о кинжале Вако, лежащем в снегу неподвижной плоской мертвой рыбкой. И к ней привязывался вопрос:
«Как обращают темными тварями?»
Ни мужа, ни Эрвина, которых можно было б спросить, дома еще не было: с балом охота на темных тварей не завершилась — продолжилась в городе. До утра я собирала вещи в дальнюю дорогу, одновременно сочиняя легенды о нашем отъезде, которые нужно будет распространить среди соседей, и поминутно поглядывая… нет, не на дорогу, в ожидании мужа, а в небо, ища крылатых тварей, спешащих закончить то, что Гедеон не успел в саду. Но за мутным стеклом в оправе металлической решетки темнел все тот же тихий город. Только после рассвета я смогла прилечь, но не заснуть. Темные твари бесновались в Карде, а меня разбирала злость на Эреуса:
