— Сняла траур и примеряет белое платье невесты. Да, по слухам, она уже не носит ребенка Арденса.
Я охнула:
— Ей не надо было приходить в тот день во дворец! Или это Макта приказал ей избавиться от неугодного ему ребенка Арденса?
— Спроси при встрече, — равнодушно сказал Гедеон. Был зажжен всего один трехсвечник в центре стола, мы трое были на равном удалении от него, но мне показалось сейчас, будто министр освещен… лучше. Тени падали на его лицо по-другому, не подчеркивая, а приглушая недостатки. Впервые за все годы знакомства с Вако я подметила: в молодости он был красив! А случайный взгляд на его кисти, неподвижно и изящно, как у мраморной статуи, лежащие на столе, внезапно вызвал туманную, но жаркую фантазию, в которой эти сильные и опытные руки ласкали обнаженное женское тело…Мое?! — На мгновение я почувствовала кожей эти грубоватые и властные прикосновения, судорожно сглотнула… и очнулась от удивленного взгляда мужа.
— Семель мечется, — невозмутимо продолжил ничего не замечающий Гедеон. — Она бросается то в один угол, то в другой, но тьма вокруг лишь сгущается. Если она пожалуется тебе на кошмары, не брани ее, Ариста. Она беременна… страхом, — он усмехнулся и новым нервным движением облизал губы.
— По всему видно, Макта устроился во дворце на долгие годы, — задумчиво сказал Эреус. — Но что за нелепое истребление всех, мало-мальски связанных с Арденсами? Что нужно Макте?
— Думаешь, он сам это знает? — Гедеон засмеялся. — Новый правитель Терратиморэ непредсказуем и опасен, как хаос.
— Что будем делать?
— Скоро выгнать Макту не получится. Но это не значит, что можно оставить подготовку нового переворота.
— И кого ты хочешь посадить на трон?
— Асседи или Красы. Или Гесси, — заявил Гедеон. — По правде сказать, я не определился. Мне нравятся все три фамилии! — он захохотал.
«Каким-то иным огнем горят его глаза», — отметила я. Прежде на кулуарных заседаниях взгляд Вако был насмешливым и льдистым, отстраненным, точно ему было плевать, удасться новая интрига или нет. Сейчас же в них плясали жгучие искорки уверенности и интереса. Прежде взгляд главного министра убеждал не относиться к придворным играм слишком серьезно, а сейчас звал погрузиться в омут интриг с головой… Я тряхнула волосами, помассировала виски, пробуждая дремлющий разум, но ощущение сладкого сна не уходило. Да что за дурманное зелье привез Вако из Карды?! Я потянулась к вину, которое слуги перед нашей беседой поставили на стол, отпила глоток из бокала, отщипнула по кусочку от горбушки хлеба и жареного окорока. Мои действия пробудили аппетит и у мужа, и он также занялся мясом, хлебом и вином. А вот Гедеон к простой трапезе остался равнодушен.
