— Она поставила себя на одну ступень со мной, самую важную: мы обе матери. Это так! А вы говорите…
— Оборвите ниточки, леди Эмендо! Вами поиграли и выбросили! -
Я машинально отметила, как грустно дернулись уголки губ мужа на последней фразе, и вдруг все поменялось. Не замеченный им самим простой жест расколол мой шоковый панцирь, наращенный в дни после переворота. Раскаяние хлынуло сквозь открывшуюся рану, затопило сердце. Я наконец-то увидела ситуацию глазами мужа.
Им тоже поиграли… и выбросили. По приказу Макты королевская стража была расформирована. Эреус взял себе одного молодого стражника, Эрвина секретарем, остальные же были потеряны. Дело его пяти последних лет было выброшено в помойную яму.
Я обняла Эреуса крепко и тепло, уткнулась лицом ему в плечо.
— Простите меня.
— Вы понимаете?! Я потерял все, все, — быстро, невнятно заговорил он и замолчал, играя желваками и досадуя на себя за слабость.
— Вы все вернете, я верю, — я замолчала. Новые беды и тревоги наползали широким грозовым фронтом на горизонт моих дум. Будущее нашей семьи было, и правда, мрачным. Неспроста я предпочла этим думам скорбь по названной матери! Если Семель вновь не потребуются услуги двойника, ход на королевский двор будет для Эмендо закрыт.
— Эреус, давай пока просто поживем здесь? Отдохнем, соберемся с силами? — наугад сказала я, для доверительности отказавшись от титулов. Муж хмыкнул, но потеплел:
— Придет осень, время балов и приемов, — и ты прибежишь в Карду бегом, в бальных туфельках… Здесь нечего делать, кроме как медленно сгорать под южным жестоким солнцем, Ариста.
Солнце в Донуме было действительно жестоким. Неестественно черными под ним казались наши с Эреусом тени на траве. Муж приподнялся, разминая затекшую руку, и его тень побежала по земле дальше, коснулась и слилась с тенью кроны дерева, такой же болезненно контрастной для глаз. Дальше лежала тень холма, а на нем — тень поместья. Как много тени вокруг! Будто большая буря собирается, да не в небе, а под ногами… Я почему-то вздрогнула. Впервые после отъезда из Карды страх всерьез накатил большой холодной волной, соленой не как морская вода — как кровь:
«Что вы сделали? Вы посадили на трон чудовище!» -
Черные тени, черные мысли, черные предчувствия. Черный август.
— Подождем. Полагаю, скоро в гости наведается Митто или Вако, чтобы заручиться вашей поддержкой в очередной интриге, — ободряюще сказала я. — И Эмендо вернут себе все, что потеряли.
